– Мы так не уложимся за десять дней… – устало рухнул возле ствола широкого дерева на колени Лаки, тут же отпустив ноги профессора. – Ведь с ума сойти можно! Если бы не мягкая подбивка брони, я бы свои ноги уже в кровь стёр! Если не до костей…
– До костей бы… – почти без эмоций сказал Пульсар, аккуратно развернув тело профессора спиной в сторону ствола, после чего аккуратно усадил его. – Но всё же тут почва твёрдая, мы идём спокойно. Мне нравится поход.
– Кому-то поход, а кому-то мучение, – брюзжа, ответил Лаки, усевшись рядом с сопящим профессором. – А вот этому вообще всё равно! Может, ему это, адреналина вколем? Может, проснётся?
– Ну уж нет! – тут уже я чуть ли не заорал. – Пускай дрыхнет, нам всем от этого в разы легче, да и идём мы немного быстрее. Плюс не хочу я его слушать… Он на мои вопросы отвечать не хочет, вечно уклоняясь от темы, переводя всё к тому, какой он – восхитительный учёный.
– Вот да, тогда не будем колоть, – согласился со мной Лаки, несколько раз очень быстро кивнув головой. – О чём бы он не говорил, всё сводилось к тому, какой он великолепный и как его должны уважать и преподносить ему почести. Ведь он, по сути, же нам жизнь спас!
– Чем это? – откровенно удивился Пульсар, видимо, не поняв сарказма Лаки.
– Своей разработкой, – слегка улыбнулся я. – А так, он – просто обыкновенный Нарцисс.
– Кто? Нарцисс – цветок же с Земли, насколько я знаю… – нахмурился Пульсар. – Он очень и очень редкий… А этот не похож на цветок…
Я еле сдерживал свой смех. Всё же Ной, то есть Пульсар, реально был родом из деревни, хотя акцент и выдавал его, но всё же для деревенского он был достаточно умным парнем. Но вот в такие моменты вся его деревенская суть просто прекрасно была видна. Но ничего, все мы когда-то обладали малым запасом знаний, я вот, например, не люблю шибко заумно общаться, стараюсь подбирать простые слова, понятные всем. Таким образом я на своей планете спокойно со своими подчинёнными диалог настраивал.
– Нарцисс, то есть себялюб, самовлюбленный. У него очень завышенная самооценка, считает себя просто грандиозным человеком, – попытался объяснить я Пульсару, и, благо, мне это удалось, так как в глазах это было видно, он их не морщил от непонимания.
Время уже было позднее, так что мы решили устроиться на ночлег, ноги всё равно ныли, а с каждым днём это ощущалось всё больше и больше, так что решили прерваться, закончив уже пятый день нашего нескончаемого похода. Одно у меня вызывало сомнения, и много вопросов кружило по этому поводу в голове. Какого хрена за нами ещё никого не отправили? Неужели дела обстоят настолько хреново, что даже ни единой посудины не нашлось, чтобы за нами послать?