Сириус отдал приказ снижаться. Корабль ворвался в атмосферу представшей перед его пассажирами планеты. Вот он начал постепенно замедляться, а дальше – мягкая посадка. Когда корабль остановился, Праматерь снова охватило сильнейшее волнение. Она зажмурила глаза, не желая принимать тот факт, что очутилась за тысячи световых лет от дома всего за семь часов. И кто теперь согласится вернуть ее на родную планету?
Космический корабль акридинцев сел на гладкую небольших размеров площадку, возвышавшуюся над широкой площадью, где к тому часу уже собралась большая толпа встревоженных жителей столицы. Все они пришли на территорию старта космических кораблей услышать последние известия об активно проводившихся поисках их дорогого дипломата.
Только корабль приземлился, как кто-то из собравшихся закричал, указывая рукой на девушку в прозрачной кабине. Это зычное стрекотание пронеслось над всей толпой и вызвало волну и гомон огромного числа прочих голосов, озадаченных и смущенных. Конечно, внутри космического корабля зрителям было отлично видно и главного посла туманности. Но он уже не мог отвлечь их от Богини, которая с опаской оглядывала расшумевшуюся толпу, требующую ее покинуть свое убежище и выйти к ним.
Понимая, что она никогда не решится на подобный шаг самостоятельно, Сириус легко, как пушинку, взял свою Праматерь на руки. Дав знак акридинцам из спасательной группы, он дождался, когда те откроют перед ними двери, и вышел на воздух. Поставив девушку на ноги прямо перед собой, посол туманности Олво с торжеством и пафосом провозгласил:
– Акридинцы, младшие дети Богини, ваша Прародительница вернулась к вам!
Произнося эти слова, Сириус, одну руку вдохновенно воздев к небу, другую положил на плечо находящейся в предобморочном состоянии Маэ, дабы не позволить ей упасть на глазах у всех жителей столицы.
Девушка еле держалась на ногах, но не от одолевающего ее волнения. Стоило ей оказаться вне сферы космического корабля и совершить первый вдох, как Маэ тут же сделалось дурно. Слишком много кислорода в атмосфере. Если Праматери приходилось вступать в тяжелейшую борьбу с самой собой, чтобы не рухнуть со своего пьедестала без чувств, то удерживающему ее от этого падения послу акридинцев становилось все лучше и лучше. Он наконец-то мог избавиться от прибора в ноздрях и вдохнуть всей грудью воздух родной земли (на космическом корабле акридинцы поддерживали атмосферу, привычную для гостьи).