Мы сидели на кухне, разливали остатки вина по бокалам, а я заканчивала свой рассказ.
– Тююю, тоже мне потеря. – Надька вылила последние капли в мой бокал и опустила пустую бутылку на пол. – Пусть этот тупоголовый придурок с членом вместо мозгов возвращается на то пастбище, с которого прискакал. Такие, как он, не меняются.
– Не знаю, Надь. Мне показалось, он говорил искренне. Вдруг он и правда все осознал?
Надька вздохнула, обняла меня за плечи.
– Решать тебе. Но смотри, подруга, как бы ты потом не пожалела. Все в этом мире заслуживают второго шанса, кроме него, потому что он его не оценит. Зато я тебя ценю и постараюсь тебе помочь не грохнуться в эту яму с коровьими лепешками.
Я обняла её в ответ, понимая, что она права. Права во всем.
– Подай, пожалуйста, телефон.
– Что ты ему напишешь?
Я молча набрала сообщение, нажала отправить и, положив гаджет на стол, твердо посмотрела на Надю.
– Сказала, что максимум, на который он может рассчитывать, это дружба.
Надя сморщила нос.
– Это слишком великодушно, Элис.
Мы рассмеялись, звонко чокнулись бокалами и продолжили вдвоем чествовать Диониса.
Настроение существенно улучшилось и теперь мое решение казалось мне единственно верным.
Далеко за полночь я легла в постель. Закрыла глаза и слушала звуки улицы. Как только очертания реальности начинали стираться, я снова увидела запястья, обрамленные кипенно-белыми манжетами рубашки, но уже не боялась шагнуть в мир собственных фантазий.
На работу в понедельник я опоздала. Не сильно. И причина была такой, о которой начальству не расскажешь. Фирсов безапелляционно завладевал моим сознанием, вторгаясь в мои сны и распаляя воображение докрасна своей игрой с манжетами рубашки. Каждую ночь, стоило мне закрыть глаза, как я снова видела его в его кабинете, сидящим за тяжелым столом цвета венге. Его темные глаза смотрели на меня из-под бровей, сверкая похотью. Любое его движение говорило яснее самых пылких слов. От вида его предплечий меня и вовсе начинало потряхивать. Каждый мой сон заканчивался ровно на том моменте, как он встает с места и приближается ко мне.
Влетев в двери офиса, я чуть не ткнулась опять лицом в грудь Павла.
– Доброе утро, Павел Борисович, – запыхаясь, промямлила я, смахивая с лица растрепанные волосы.
Фирсов поднял руку, чуть поддернув рукав, повернул запястье и взглянул на часы.