– Хорошо, хорошо… Успокойся. Мне аж дурно стало от твоих речей… Это, конечно, не мое дело, но ты ведешь себя странно. Я перестал узнавать в тебе своего друга. Ты стал… мрачнее… суровее. Все в порядке?
– Я говорил с Норбертом… Он, он… Поставил ультиматум. Не знаю, но… В общем, я вынужден был согласиться. Он будет курировать миссию по ликвидации угрозы со стороны законного наследника престола… В общем, он должен будет убить Агату…
– Боже, почему ты на это пошёл…
– Да я не знаю! Понимаешь! Но я не могу ставить личное поверх интересов Короны… Видимо, так было правильно… Или, в конце концов…
– Видимо? Слушай, перестань идти на поводу Изельгаама! Он руководит тобой, как простым офицером, но ты же король! Ты в праве сам принимать решения… А Агата… Она же дорога тебе.
– Да… Но, не желаю сейчас это обсуждать… Голова кругом, концентрация сбита, ноги ломит… Всё, на сегодня я пожелаю остаться в одиночестве… Эйдэнс.
– Да?
– Проконтролируй ход миссии… Чтобы никто больше не пострадал. Сделаешь?
– Да, я всё решу, если что. Но ты точно уверен?..
Златогривый не ответил. По его глазам всё стало понятно.
II.
– Мама! Почему папа не хочет брать меня с собой на войну? – подбежал к маме, готовящей обед, мальчик с тёмными волосами. Его темненькие глазки, размером с пуговку, так и блестели наивностью, присущей детям.
– Зендей! Я же готовлю! Отец не берет тебя с собой, потому что на войне очень опасно! Там гибнут люди. Я тебе это уже объясняла. К тому же, ты должен приглядывать за Адиялем! Помнишь? Это твоя обязанность, твой долг, ибо ты старший брат.
– Ну, мама… Я тоже хочу подраться! Я умею! Папа меня научил, – продолжал настаивать Зендей. – Я даже меч знаю, как держать!
– Нет. То, чему ты научился от отца, – слишком мало. Тебе всего-то семь лет. Ни о какой войне и речи идти не может! Понимаешь? Ты недостаточно мудр и опытен для службы, но вполне уже сознателен, чтобы уяснить: война – это мрак, смерть и огония, а никак не игра. Твой отец может и не вернуться, как и тысячи других солдат. Если же ты ринешься на фронт, то кто будет за твоим годовалым братиком приглядывать?
– Как меня уже достал этот Адияль… Всё время Адияль, Адияль… – фыркнул мальчик. Его глаза покрылись влажной плёнкой. – Я, если хочешь знать, не напрашивался, чтобы он появился!
– Так, Зендей. Мы уже обсудили этот вопрос. Родня – огромный дар, подарок судьбы, помнишь? Ты обязан быть счастлив, что и мать твоя, и твой брат живы. Не каждому Всебожество даёт жизнь, отнюдь не всем он её и сохраняет…