Когда мы только переехали сюда, то с удовольствием смешивались с толпой на берегах залива, а гитарист пел песни Тейлор и Баффета под светом звезд. Мы лежали в завязанных узлами сетях, как в гамаках, любуясь раскидистыми пальмами. Наши ноги касались песка, и я нежилась в объятьях Филиппа, потягивая через соломинку разноцветные напитки. Мы говорили о будущем, о мечтах, скрепленных солнечным светом и смехом. За столиком у воды мы наблюдали за закатами над заливом, одними из самых захватывающих, которые я когда-либо видела. Стоило мне представить, как энергичный прибой обрушивается на выступающие скалы, как я чувствовала запах моря. Я вспомнила, как зародилась и росла наша любовь, и это заставило меня чувствовать себя еще более одинокой, чем когда-либо.
– Там будет Гус, – пробормотал Филипп мне на ухо.
– Он уже вернулся?
– Да. Он закончил свои дела с рестораном.
Владелец и шеф-повар Морада-Бэй уехал, чтобы открыть элитный ресторан в Далласе, прямо перед тем, как мы обосновались в Кис, хотя он был одной из причин, по которой мы сюда приехали. Филипп говорил о нем самым искренним тоном, который всегда сбивал меня с толку. Они познакомились много лет назад в одном из знаменитых заведений Гуса на Манхэттене. Филипп, пожалуй, мог считать его своим другом. У него было много деловых партнеров. Клиенты и команда юристов, готовых в любой момент помочь в решении любых юридических проблем. Но не было никого достаточно примечательного, чтобы заслужить подобное обожание.
– Мне не терпится посмотреть на выражение его лица, когда он увидит женщину, которая делает из меня честного мужчину.
– Звучит идеально, – солгала я, но в тоже время я была рада видеть Филиппа в таком восторге.
Он поцеловал меня в макушку.
– Присоединяйся ко мне в душевой. Поможем друг другу привести себя в порядок.
Его хрипловатый голос был нежным и сексуальным, и я подавила невольный смешок.
– Ты же не думаешь, что можно соблазнить женщину такими словами, как «душевая» и «порядок»?
Санни наблюдал за нами со своей подушки у стеклянной двери, одновременно поскуливая и что-то жуя.
– Помнится, однажды ты набросилась на меня в уборной как безумная.
Он улыбался, заглядывая мне в глаза, и я почувствовала, что таю. Утро выдалось утомительным, и меня соблазняла идея смыть больничных микробов, но нам предстояло обсудить кое-что еще.