– Нигилисты, – проворчал третий санитар, отставной военный, сохранивший выправку и ухоженные закрученные усы. – Вся зараза с Запада.
– Не, с Запада Марвел и свобода. А вся зараза из Китая, – внезапно подал голос новичок. Голос этот был мягкий и какой-то обиженный. Казалось, никак не мог он с таким голосом хамить дамам и корчить рожи охране.
– Так Вы, молодой человек, стало быть, всё-таки нас понимаете, – сделал вывод главврач.
– Ну, – парнишка шмыгнул носом.
– И обещаете вести себя пристойно, – Павел Афанасьевич посмотрел на новичка своим фирменным взглядом, от которого даже самый буйный пациент терял всякое желание продолжать свои буйства.
– А чо сразу я? Эти первые начали, – парнишка кивнул на санитаров.
Степан Балуев возмущённо запыхтел, а Антон нахмурился и с чувством воскликнул:
– Поклёп! Как есть поклёп, Палнасич!
Усач поддержал коллегу:
– Мы, сударь, были при исполнении служебных обязанностей.
Главврач внимательно поглядел на подчинённых. Те моментально вжали головы в плечи и постарались не отбрасывать тени.
– Вот что, голубчик, – обратился Павел Афанасьевич к новому пациенту. – А пойдёмте-ка в мой кабинет. Нам просто необходимо поговорить без посторонних ушей.
И он стал подниматься по лестнице, будто был абсолютно уверен, что мальчонка последует за доктором. Тот и в самом деле начал взбираться по ступенькам, но за ним отчего-то увязались и санитары.
– Помилуйте. А вы куда, судари? – удивлённо изогнул бровь главврач, обернувшись на верхней ступеньке. – У нас приватная беседа.
– Так это, – замямлил старший санитар, – он может быть опасен…
Павел Афанасьевич перевёл взгляд на новичка:
– Ты опасен?
– Сами они опасны, – промяукал мальчонка и вытер нос.
– Ступайте, голубчики, ступайте, – главврач отмахнулся от санитаров, словно отгонял назойливых мух.
Когда подчинённые спустились до середины пролёта, доктор улыбнулся мальчонке. Широко взмахнул рукой, приглашая следовать в сторону кабинета с массивной дубовой дверью.
Снизу донеслось шарканье тапочек. Представление закончилось, зеваки стали расходиться по своим палатам.
– Человек будущего, – завёл было прерванное выступление пышнобородый старик, но медсестра схватила его крепкой рукой за рукав и нежно так прошипела на ухо:
– Идёмте, Лев Николаевич. Пора ставить клизму.
Тот сразу же сник и послушно поплёлся за своей патронессой.