– На серфе? Серьезно? И это после того, как ты сказала, что водные лыжи – самое страшное, что было в твоей жизни? И как ощущения? – девушка неподдельно удивилась.
– Все так же страшно, но увлекательно, – Фера беззаботно засмеялась. – Но знаешь, когда крепкие руки подхватывают тебя, а эти бриоши мелькают перед глазами, то все мелочи – такие мелочи.
– Бриоши? Ты о чем это? – «Бриошь это же вроде булочка для бургера, на что она похожа?»
– Нууу, Генри хорош собой, не так ли? Ух, хорош! А какой из него… инструктор, – с интригующей паузой добавила она.
– Он учил тебя?
– И у меня даже пару раз получилось встать на доску! – Радостно прозвучал ответ. – Но… не обольщайся, я так же быстро благополучно упала в его о…, то есть упала в воду.
– Так куда вы идете? – «Ну, понятно все с вами!»
– Это гавайский пикник на пляже. Костер, цветы и фрукты… – мечтательный голос Феры звал за собой.
– А как же гитара и песни Стинга? – скептично добавила Гарванна.
– Оу, брось, тут своих преданий достаточно! Я тебе отправлю видео, чтобы ты оценила всю эту красоту и разделила ее с нами, моя дорогая!
– Буду ждать, хочу это почувствовать! – искренне ответила она. – Я так соскучилась…
– Ох, а я буду ждать твоих историй. С кем познакомилась? – голос принял знакомую окраску.
– Мама… – «и почему этот вопрос заставляет меня чувствовать себя ребенком?»
– Ну?.. – настойчиво повторила она, так и не получив ответ.
– Я начала новую картину, – выдохнув ответила Гарванна.
– Лучше бы начала новый роман, – сурово отрезала Фера.
– Мама…
– Все-все, молчу. Давай, твори и не забывай следить за собой и хоть с кем-то общаться. И я не в счет! – этот тон всегда выводил из себя.
– И вам хороший песнопений, – тепло ответила она.
Фера весело помахала в камеру и отключила звонок.
– Фух, теперь меня точно никто не потревожит. Ну, что же, пионы, вы готовы? Настал ваш черед! С этими словами, Гарванна ушла с головой в работу. Ей очень понравилась идея с парящей ласточкой, пришедшая во сне, и хотелось поскорее ее воплотить.
Кисточка стремительно бегала по холсту, вырисовывая узоры мазок за мазком, заполняя магией творчества каждое движение. На картине оставалось одно нетронутое место – китайская ваза.
– Красный слишком яркий, добавь синего и немного белого, – внезапно прозвучал голос.
Кисти упали, разбрызгав остатки краски по полу.