– Я Гес Шукаш, коронный судья княжества Халоб. Назови своё имя.
– М-маржинель, – ответила я. – Маржинель Скиар-Тойнур.
– Итак, девица Скиар-Тойнур, изволь рассказать, как всё было, – обратился ко мне коронный судья. За время, проведённое в подземелье, я успела обдумать своё положение и подготовиться к вопросам.
– Я сбилась с дороги. Направлялась как раз в этот город, напрямик через лес, и заблудилась.
– И решили проложить себе сквозную дорогу, снося деревья огненными шарами? – усмехнулся судья.
– Нет! – сердито ответила я. – Я просто учусь магии. Собиралась попробовать разжечь костёр, а вместо этого получился фаербол.
– Фае… что? – приподнял брови судья.
– Фаербол, – ответила я. – Так у нас называют огненные шары.
«А сейчас этот судья, видимо человек неглупый, возьмёт, да и спросит тебя: «А у кого это – «у нас»»?», – ехидно заметил внутренний голос.
– «У вас», говорите? – протянул судья, задумчиво глядя на меня. – А, впрочем, я не силен в эльфийском. Вы ведь эльфийка?
Я кивнула.
– И направлялись в Гогар очень издалека, – продолжал размышлять вслух судья. – Давно ли оставили родные места?
– Нет, недавно.
– Ладно, это мало относится к делу. Лесничий Хареф утверждает, что вы набросились на него с мечом, не так ли?
– Не так! – замотала головой я. – Это он набросился, вот мне и пришлось вытащить меч!
– Почему же вы не воспользовались чарами?
– Ваша честь! – умоляюще воскликнула я. – Разве вы не понимаете? У меня только что вышло кривое заклинание. Я подумала, что если попробую наколдовать ещё что-нибудь, то вообще спалю всё вокруг!
– Успокойтесь! – поднял руку судья. – Так значит, вы не жаждали крови и не собрались никого убивать? Похвально, похвально. Вы грамотны?
Я кивнула.
– В таком случае, напишите всё, как было, – судья одной рукой вынул из стола и протянул мне свиток пергамента, а другой придвинул поближе чернильницу с пером.
Я взяла перо и вдруг с ужасом поняла, что вряд ли смогу написать им хоть что-нибудь – мои руки слишком привыкли к клавишам и шариковым ручкам. Вдобавок, до меня дошло, что, хоть я и вытребовала у цыганки дар понимать все языки этого мира и разговаривать на них, однако про знание алфавита и грамматики, увы, не подумала. Что же делать? Эврика! Судья сам сказал, что не знает эльфийского, да и слово «фаербол» не показалось ему подозрительным… Так что напишу-ка я чистосердечное признание по-русски! А там, пока найдётся эльф, который согласился бы перевести мои каракули, пока выяснится, что это ни разу не эльфийский, пока то, да сё – глядишь, всё уляжется, и мои показания уже станут никому не нужны.