Витислава тем временем села на ларь и снова взялась за шитье. Отсюда ей было хорошо видно лицо мужа, и она то и дело на него поглядывала, стараясь наглядеться впрок перед новой скорой разлукой. И эту разлуку сделало необходимой именно то, о чем Свен сейчас беседовал с гостем.
– Ничем мы их не обидели! – с досадой ответил Свен. – Арсии кричали, дескать, отомстят нам за сарацин, что мы на море Хазарском побили-пограбили, они, мол, с ними одной веры. Но если так, зачем нас к ним пропустили? Ты сам понимать должен: ты в Альдейгье сидишь, чтобы никакой хрен отважный из Варяжского моря к Альдейгье и к нам не прошел, верно? И отец твой для того там сидел, и дед. Такого у вас нет в обычае, чтобы викингов в Гарды пропускать, а потом, как с добычей назад пойдут, мести искать!
– Пф-ф! – Эйлав фыркнул и засмеялся, а Свен переменился в лице, изумленный собственным домыслом: если бы Эйлав вздумал так поступить, он бы счел его предателем и даже дважды предателем, желающим погреть руки на чужой крови, и покарал бы по мере сил.
– Хотели своих защитить, – продолжал он, – так и нападать надо было, пока мы туда шли, к Аль-бабу, а не обратно! А они напали, когда мы уже с добычей возвращались. Выходит, не месть им нужна была, а добыча наша. Еще такое люди говорили: мол, хакан-бек думал, может, сарацины нас перебьют. Ему и то, и то хорошо: мы ли сарацин побьем, сарацины ли нас, хазарам все легче жить. А как мы вернулись, они увидели, что мы одолели да добычу взяли хорошую, так и решили нам веселье попортить. И добычу отнять, и людей перебить, чтобы больше уж не тревожиться, не придется ли им еще каких данников потерять.
– Со страху, что ли, напали на вас? – не поверил Эйлав.
– Может, и со страху. Наша сила им как кость в горле. Столько руси они никогда еще не видели. Раньше мы, люди Олава, были сами по себе, киевские – сами по себе, днепровские, бужанские… А теперь глядь – мы все вместе, да пять тысяч войска набрали! Они небось себе думали: в этот раз мы на сарацин пошли, а на другое лето куда? Радимичи были их данниками, а стали киевскими. И сын Хельги киевского там голову сложил, на том самом месте, – понизив голос, добавил Свен. – Я уж потом рассудил: может, это они так Хельги отомстили, что земли отнял? Идти походом, опять радимичей отбивать у них сил нет, вот так, по-подлому наброситься… И ведь говорили люди…