Дождь все еще моросил. Его капли стекали по лбу, попадая в глаза; по шее – за воротник. Он почти не чувствовал рук от холода, но пока смотрел на ее десятый этаж, запрокинув голову вверх, ему было плевать на все. На ее кухне горел теплый оранжевый свет. Вокруг С. – мрак и сырость.
И вдруг сквозь губы вырывается смех. Совершенно сумасшедший хохот.
– Как такое могло случиться? – бубнит он себе под нос и начинает смеяться еще больше.
Потом падает на мокрую скамейку возле подъезда. Галлюцинация воспаленного мозга стоит где-то в стороне и разглядывает его.
– И зачем ты меня сюда притащила?
– Чтобы ты понял, что страдаешь напрасно. Посмотри на десятый этаж. Мне плевать, – холодно проговорила она. – Мы всегда были и будем друзьями. – Это слово стеклянным звоном отдалось в голове. – Так что смирись с этим и просто продолжай существовать. Хватит изнурять себя этим отчаянием.
– Я знал, что вы все навязываете нам чувства, хотя сами чувствовать не умеете!
Из горла рвался истерический хохот. Он поднял голову и увидел силуэт в том окне. Сердце на мгновение сжалось, но потом вернулось в размеренный ритм. Все равно ничего уже не изменишь.
С. поднялся со скамейки. Галлюцинация стояла в стороне и улыбалась; зловеще улыбалась, как будто точно знала, куда он собирается пойти.
Вдоль пустынной аллеи, на окраине города, расставлены десятки фонарей, из которых работал лишь один. Своим рассеянным оранжевым светом он облизывал несколько скамеек. С. сел на ту самую. На их с ней скамейку.
– О, это же оно, да? – усмехнулась девушка, присев рядом с ним.
– Да…
Перед глазами проносится текст: «Я хочу, чтобы ты нашел наше место. – Наше? То есть то, где мы будет только вдвоем и о котором никто никогда не узнает? – Именно».
Она сидит так близко, что он чувствует ее дыхание.
– Почему все это произошло? Она просто смеялась надо мной? Зачем она писала мне это?! Зачем она так открыто врала?!
В ответ слышится смех. С. опускает голову и прячет ее под руками. Хочется напиться, но все магазины давно закрыты.
– Почему?
В ответ звонкий, любимый и оттого столь болезненный смех.
– Зачем?
В ответ хохот.
Он резко вскакивает и бежит из ниоткуда в никуда, старясь уйти от нее как можно дальше. Смех окружает его со всех сторон. Он в бездне. Накатывает отчаяние; слезы застилают глаза.