– Па, мне страшно! – прошептала Веста и прижалась ко мне с другой стороны.
Я тут же вспомнил мой первый поход внутрь инфузории, которая семь лет тому назад накрывала наш телепорт.
– Поворачиваемся на сто восемьдесят градусов и наблюдаем инфузорию, – сказал я и аккуратно потянул за собой Милу и Весту.
– Ой, – пискнула Веста, – мы, оказывается, заблудились в тумане, и вышли назад! Идём снова к водопаду?
– Инфузория нас не пропустит, – притормозил я её порывы. – Она где-то здесь, рядом.
Я начинаю изучать небо над туманом, над безмолвным пространством, запертым в ущелье, и обнаруживаю искомую луковицу с приплодом.
Чтобы сосредоточиться, тряхнул головой, активируя «визуальную аналитику». Мои спутники – Мила и дети – видят то же, что и я.
Чёрный шар – центр инфузории – висит в пятидесяти ярдах над нами, рядом с выступом, где мы припарковали телепортан с АрТиСи. Он виден на светло-голубом небесном сегменте снизу. Но мы, паркуя телепортан на выступе скалы, не могли увидеть его на сером фоне скал. А инфузория была рядом.
Минутное оцепенение прошло, и мы побежали наверх.
Через пять минут наша компания сгрудилась на краю выступа и взирала на недоступный для осязания объект. Нас с инфузорией разделяло пространство в шесть футов. Два моих шага, и я смогу коснуться и физически познакомиться с доселе неведомым для меня существом.
Семь лет тому назад я видел вполне доступную мне инфузорию. Но тогда не обратил на «чёрное пятно» внимания. С ним контактировали мой сын Сергей и его подруга Хлоя.
А сейчас между нами обрыв и наполненная туманом пропасть.
Во мне зарождались идеи, как приблизиться к недоступному в сей миг Чуду. Подъехать на телепортане Милы? Грубо! Это может спугнуть инфузорию. Что ещё может человек, не имеющий крыльев и не умеющий левитировать?
Санька! Внук, унаследовавший от родителей аномалию.
Я посмотрел на притихшего возле меня мальчика.
– Дедушка Ваня, а она зовёт меня к себе, – шепнул он и сделал несколько шажков в пропасть.
Потревоженный Санькой камень, что лежал на краю обрыва, канул в белое безмолвие. Ответа снизу о достижении каменистого дня не последовало. А Санька продолжал шагать по вязким туманным барашкам к задрожавшей от нетерпения чёрной луковице.
Санька «обошёл» луковицу и коснулся особи ручками. И её дрожь прекратилась. Она стала подвижной. Она подчинялась мальчику.