И вот чувство несправедливости по отношению к себе самой восторжествовало, выплеснулось через край, отчаявшаяся женщина решилась на смелый шаг – завела любовника. Обычного, слегка лысоватого, женатого мужчину по имени Валерий.
Он жутко стеснялся изменять своей жене, каждый раз сильно волновался, встречаясь с Ираидой Платоновной, но ничего не мог поделать со своей натурой. Натура его не раскисла, как располневшее тело с грузным, свисающим животом, а была лёгкой, задорной, искрящейся. Она посылала Валерию Семёновичу импульсы молодости, желание флиртовать, покорять женщин, дарить им сладчайшие комплименты, и он устремлялся навстречу любовным отношениям на стороне.
Сказать, что как-то безумно полюбил Ираиду Платоновну, Валерий Семёнович не мог, но находил её весьма интересной особой для общения. Тем более, что эта эффектная дама каждый раз будоражила его нервы, ненавязчиво заставляя переживать снова и снова всю ту яркую гамму чувств, которой он лишился, женившись тридцать лет назад на своей сокурснице Рите.
Маргарита с возрастом не стала краше, но и отвращения к ней он не испытывал. Просто Рита уже не возбуждала мужа, как прежде. Валерия Семёновича волновали страсти, а душа супруги устала от них или отпустила вожжи, и страсти улетучились, рассеялись, исчезли из их супружеской жизни, уступив место вежливому безразличию.
Валерий Семёнович не был ни извергом, ни извращенцем, он добросовестно трудился, приносил деньги в дом и уделял время жене, баловал её подарками и цветами в Женский день, а также раз в год приглашал в театр. Обычно это случалось тридцать первого декабря, была у них такая семейная традиция.
В тот год они с супругой собрались, нарядились, вызвали такси и приехали в театр ровно за час до начала спектакля, чтобы переодеться в туфли, согреться с мороза, немного выпить шампанского в буфете, пройтись по холлу и посмотреть на портреты артистов. Портреты из года в год не менялись, но иногда появлялись среди них и новые лица, и Валерий Семёнович живо обсуждал их с Ритой. Каких-то других тем для общения у них не было, животных они не держали, а родить детей не смогли.
Надо же такому случиться, что место Валерия Семёновича в третьем ряду партера оказалось рядом с Ираидой Платоновной. Точнее, по правую руку сидела жена, а по левую – фиолетово-перламутровая блондинка с шикарной грудью. Он вежливо кивнул ей в знак приветствия и вроде больше не обращал внимания и не отвлекался в её сторону, спектакль держал зрителей на пике интереса: они то хохотали, то доставали платки для слёз, и так раскрепостились от переполнявших эмоций, что не заметили, как перешли условные границы. Рука Валерия Семёновича совершенно случайно опустилась на подлокотник Ираиды Платоновны и оказалась поверх её ладони.