На ветру двух вершин. Таежное приключение сахалинского походника. Очередное - страница 7

Первая ночь оказалась самая теплая из всех последующих. Первую половину я даже приспустил спальник до половины моего нежного тела, и лишь ближе к утру потянул его к подбородку. Огромные звезды сияли через прядь хвойной сети. Первый день прошел, начинался второй.

На карте мне дали понять, что если я пассивно спущусь в речку по течению ручья, то обреку себя на большую и лишнюю речную петлю, но если не поленюсь прорваться от точки ночевки, вдоль, да по лесу, то благополучно ее срежу, где и останется еще метров 700 до устья Барсучьего, а он то мне и нужен.

Сил с утра было хоть бедным раздавай, и я не очень то раздумывая полез в лес. Он был чист, но под существенным наклоном и с резким, но коротким подъемом. Там еще и ручей какой-то путался под ногами, а по второму я уже благополучно спарашутировал в Фирсовку-Корицу.

Солнце тут же дало понять, что на улице тепло. Немного побалдев под ним, с целью чего сняв термак и куртку, чтобы до полуголости, побрел вдоль по берегу (предварительно восстановив одежду на теле). Здесь нужно сказать, что лес, это не всегда чистый и прозрачный воздух, и то был, тот самый случай. Дальневосточные товарищи уже догадались. Горбушка отнерестилась и в массе валялась по берегам, внутри самой речке, летала в клювах огромных белохвостых орланов, и при этом была мертвой, а судя по запаху – уже давно. Смрад стоял такой, что никакая свалка под окнами не сравнится.

Река была пустая, кроме редких, очень редких живых представителей горбуши. Отдельные мертвые особи ее лежали в воде и из них буквально вываливалась икра (не все успели отнереститься при этом умерев), и никто не явился за икрой. Икра это ценный продукт не только к столу человека на Новый Год, но и для всей мелочевной рыбы в реке. Но пустая до звона река, хранила молчание, ни одного хвоста.

Вся другая рыба сбежала с основной реки по ее притокам, ручьям и мелким рекам, ибо мертво гниющая рыба сжирала кислород в реке, что было неприемлемо для всякой рыбы, кроме горбуши, которая и так поставила на себе крест. На поворотах горы мертвой горбуши лежали на дне, ее белеющая плоть заражала реку, вот почему вся рыба растворилась в ручьях. В них тоже заходит горбушка, но ее концентрация гораздо ниже там, да и скорость течения ручьев выше. Так что, доставляемая сверху вода, все же доносит больше кислорода, чем находится в реке. И скоро я в этом смогу убедиться.