Мельком оглянувшись на шум, парень в картузе прицелился из револьвера и несколькими выстрелами пробил шины передних колёс машины сопровождения.
– Погнали, погнали, – скомандовал он, заскочив в легковую на заднее сидение.
Двое с винтовками заняли свои места и «Эмка» пустилась догонять инкассаторский фургон.
– Ну и рожи были у охраны! – расхохотался парень, сидевший за рулём. Рыжий, как чёрт, в лихо заломленной кепке. – Макс, ты видел?
– Не отставай от него, – негромко велел Максим, внимательно следивший за мчавшимся впереди фургоном.
Машина вырулила на перекрёсток и повернула на Храмовый проспект, в сторону Велиги. Здесь дорога уже не пустовала, среди машин даже двигались несколько экипажей, но, благодаря раннему часу, перемещаться можно было пока ещё свободно.
– Ровнее, ровнее держи, – пробормотал себе под нос Максим, наклонившись между двумя передними сидениями и не отрывая взгляда от фургона. Воронин, будто услышав его, сбавил скорость и плавно вклинился в общий поток. Проспект шёл через центр города. Через несколько перекрёстков они оставили по правую руку Королевский городской сад и, наконец, повернули налево, на Канатную улицу, шедшую параллельно набережной Велиги. Никого не встретив, фургон проехал несколько домов и повернул в один из дворов под арку. Легковая встала рядом.
Затормозив, Воронин выскочил из кабины, обежал фургон и застучал в двери:
– Мужики, всё, оторвались, можно выходить! – крикнул он и оглянулся на Максима.
– Пошёл ты! – заорали в ответ из кузова. – Предатель паршивый!
– Живыми не дадимся! – прибавил второй.
Воронин растерянно посмотрел на налётчиков, но Максим уже шёл к кабине с сумкой в руках. Забравшись на место водителя, он достал несколько трубок, свёрнутых из газет, и кабина тут же наполнилась сильным аммиачным запахом. Сев боком, чтобы не попасть в предел видимости, парень щёлкнул зажигалкой, подпалил две трубки, отодвинул щиток слухового окошка и кинул трубки внутрь, затем сразу ещё две, закрыл окошко и выскользнул из кабины.
Парни из «Эмки» встали по обе стороны от машины, взяв на прицел двери. Максим достал из-под плаща револьвер и, свистнув Воронину, растерянно топтавшемуся на месте, мотнул головой, знаком показав отойти. Тот едва успел забежать за фургон, как дверцы распахнулись и наружу в клубах белого дыма вывалились двое кашляющих и ругающихся охранников. Они пытались целиться, но ничего не видели сквозь градом катившиеся слёзы. Лица у обоих побагровели от приступа удушья.