И, малый Денис убегает по льду вниз и продолжает зачарованно смотреть на своего отца, и громко просит его не покидать его теперь, и здесь после такой вот удачной их охоты.
– Отец! Отец! Отец! – только он сам и слышит свои мольбы неведомо к кому теперь и адресованные, так как отец из того водяного или ледяного его плена вероятно уже ничего и не слышал. А, рядом только разве собаки его и слышали его безответный зов не то к самому отцу, не то к здешней реке и к её на его глазах бурлящей пучине, во власти которой они вот так по вине здешней росомахи и вдвоём оказались.
И, эхо от близлежащих гор подхватывает его взволнованный детский никем не утешенный крик.
– Отец!.. -Отец!.... -Отец!......... –Оте…!............ От!…… О!………..
И в миг, как эхо само куда-то быстро удаляется прячась наверное в многочисленных здешних распадках, наступает затем безмолвная здешняя мёртвая тишина, только слышно, как виновато скулят их собаки, так как их лапки теперь в той ледяной в воде, которая бурлит вокруг них, так как они тоже оказались в водном потоке и, не могут оттуда никак сами без помощи хозяина вырваться только натягивая свои постромки …
А, где же теперь их хозяин они и не поняли, так как весь свой охотничий азарт тогда и в тот момент они, и сосредоточили на бегущей росомахе. А, что же на самом деле происходило там сзади они не ведали и, почему сами оказались в воде также они не понимали, вероятно по своей по их особой собачей природе и по здешнему их камчатскому предназначению.
А еще малый его сын, только видит, как его отцу там очень тяжело, как тому трудно подняться из подо льда и он по-своему малолетству еще не понимает, что у отца уже нет ни сил, и нет ни реальной физической возможности, чтобы своими с каждой минутой слабнущими без кислорода руками поднять эту речную сплошную от берега до берега тяжелую глыбу льда, чтобы ему самому вырваться из этого смертельного теперь для него бурного водного потока, и сколько он еще там под этим прозрачным ледяным стеклом будет бороться за свою жизнь, о чём будет он его отец думать в эти последние мгновения, еще ведь видя одиноко стоящего на льду своего единственного сына, и даже сын не ведает на сколько времени его отцу хватит тех жизненных сил, легко, уходящих из его тела. Денис ничего того не мог знать ни по своему теперешнему детскому возрасту, ни по тому своему малому жизненному опыту, который у него был на данный момент.