– Что ты тут делаешь? – вопрос, адресованный куда-то за спину, утонул в темноте.
– А разве мне запрещено время от времени навещать свою пару? – Тень отделилась от стены и подплыла ближе. – Опять играешь в игры, Джулс?
– Возможно… – Взгляд уперся в крошечную склянку из прозрачного красного стекла под белой крышечкой. – Если бы не мои «игры», мы бы с тобой давно были по ту сторону Печати, как остальные.
– Мы? Едва ли! Скорее уж, как Фолия… – Тонкие руки в черных перчатках мягко легли на плечи.
Джулиус Коллоу и Леди Воденбран знали друг друга без малого семь веков. Слишком близко и слишком долго. Иной раз казалось, что эта женщина понимает его без слов, являя чудеса проницательности. Одно время подобное положение вещей даже пугало.
– Оставь девочку в покое сразу. – Тень осторожно потеснила чернильницу и заняла место последней. – Реконструкторы не в восторге от ее пробуждения. Почему?
– То, что тебе позволено шпионить в свое удовольствие, еще не дает права задавать вопросы. – Коллоу бесцеремонно смахнул собеседницу со стола. – Если бы я сам располагал этой информацией, все было бы по-другому.
– Не понимаю, – судя по интонации, Тень нахмурилась.
– А ты поверь. – Захотелось взять красную склянку и покрутить в пальцах.
– Я всегда тебе верила.
Женщина бесшумно заскользила к выходу. Чего ожидать дальше, если день уже начался с крайне странного визита?
– Оставь девочку, – повторила Тень на пороге и скрылась за тяжелыми дверьми.
– Нет, – грустно покачал головой он. – А вот за напоминание про Фолию спасибо.
Корникс почти никогда не снимала маски. Только вот Сэр Коллоу прекрасно помнил ее лицо: недовольные дуги бровей, острый длинный нос и глубокие черные глаза. Эта Тень была первым человеком в его жизни. Осторожная и хитрая, она много раз спасала от неприятностей их обоих, ничего не требуя взамен.
Джулиус поднялся на ноги и нехотя влез в опостылевший серый плащ. Предстоял долгий путь, и чтоб не терять времени даром, следовало собрать в чемоданчик бумаги, откладывать рассмотрение которых просто нельзя. Он аккуратно закупорил чернильницу и проверил перо, прекрасно понимая, что непременно забудет что-нибудь. Взгляд снова уперся в красную склянку…
На этот раз Сэр Коллоу не отказал себе в удовольствии и осторожно, словно реликвию, поднял ее со стола. Он без колебаний сунул крошечный пузырек в карман брюк. На пальцах остался едва уловимый сладковато-терпкий запах.