– Но…
– Никаких но. Это самое лёгкое наказание из возможных. Ты обвинила уважаемого человека в краже. Всё, с глаз моих долой!
– Уважаемого, – хмыкнул Юрген.
Оташ пропустил замечание друга мимо ушей и, поблагодарив хозяина постоялого двора, направился к выходу.
– Значит, всё-таки версия с циркачами, – проговорил Альфред, следуя за ним.
– Возможно, Карсак уже что-то разузнал. Надо его дождаться.
– Но Омари отпускать я не советую.
– Да, Юрген верно тогда сказал, что преступник должен верить в успех своего плана.
– Именно.
– Таш, а почему ты спрашивал, провёл ли Кайсар всю ночь с этой Лореной или нет? – поинтересовался Шу.
– Я хочу понять, в какое время была совершена кража.
– Так разве не когда мы с Альфредом пошли стрелять?
– Вполне возможно, что тогда только сорвали гобелен, чтобы привлечь твоё внимание. И логично, что это было сделано именно тогда, когда во дворец прибыл Омари.
– Поддерживаю, – сказал Брунен. – Раз мы уже выяснили, что Омари подставили, то гобелен сорвали явно специально.
– Мне как-то не по себе от того, что кто-то спокойно залезал в мои покои, да ещё и несколько раз, – проговорил Юрген.
– Мы не брали в расчёт гимнастов и акробатов, когда строили дворец, – вздохнул Оташ. – Но, как мне кажется, вряд ли кража произошла среди бела дня.
– Во время землетрясения ты, Юрген, приходил к нам, – сказал Альфред. – Очень может быть, что именно тогда и произошла кража. Если вор уже знал о тайнике, проследив за тобой после твоего возвращения из Яссы, то он вполне мог успеть. Кстати, ты возвращался в тёмное или светлое время суток?
– Уже стемнело, – ответил Шу. – Так что всё сходится.
– Слушай, Элли, а ты помнишь, как выглядел тот юноша с афиши? – спросил Брунен.
– Рисунок помню, – кивнул Акст. – Если я увижу похожего, то я скажу. Но я не уверен, что точно узнаю его, если он будет одет как сарби.
– Если он хани или айни, то можно будет подловить его на знании языка, – сказал Юрген.
Когда все четверо вернулись во дворец, Шу направился в темницу, в которой держали Омари. Стражники пропустили визиря, не задав ни одного вопроса.
– Ну, что, главный ловчий крокодил, давно не сидел за решёткой? – проговорил Юрген, подойдя к камере.
– А ты пришёл полюбоваться, что ли? – усмехнулся Омари и подошёл к решётке.
– Вообще-то нет. Оташ знает, что ты не виновен. И Альфред тоже.