Я почувствовал, что становится трудней дышать, и ради своей безопасности сел на землю и оперся на дерево. Через минуту появилось уже знакомое потемнение в глазах, и все тело обмякло, я увидел мутно, что кто-то подбежал ко мне. Мила?!
– Ник, эй, ты чего? Врача!
Чьи-то холодные руки сжали мою. Я хотел сказать, что такое со мной бывает, и через минуту мне станет легче, но губы пока не слушались. Я почувствовал жгучий укол в руке, как будто со стороны увидел, как меня укладывают на носилки, которые предназначались для соревнований. Хотел вскочить с них, объяснить, что со мной все в порядке, но видимо мне вкололи что-то, что вконец обездвижило меня. Мне казалось, что происходит все слишком стремительно, я был уже на заднем сиденье в машине полиции, потому что скорая увезла Шона. А еще через несколько мгновений в больнице на процедурном столе, где мне вкололи очередной укол, я все чувствовал и видел, но не мог шевелиться, не мог говорить.
Когда мне надели кислородную маску, я почувствовал тепло в теле, и наконец успокоился.
Через какое-то время я пошевелился и сел. К моей руке была присоединена капельница. Я увидел двух врачей в масках и шапочках.
– Что вы мне вкололи? – собственный хриплый голос удивил меня. Я хотел пить, от сухости во рту язык стал словно толще и с трудом помещался во рту.
– Вам нужно лечь, – медсестра подошла и уложила меня. Странно, но у меня не было сил сопротивляться.
– У вас микроинсульт, большая редкость в вашем возрасте. Ваши родные уже едут сюда.
Мне хотелось зареветь. Я представил реакцию Ханны и дяди Джона.
– Зачем вы это сделали?! Моя тетя ждет ребенка.
– Понимаю, но так положено. О вашем состоянии тогда мы поговорим только с ее мужем. Вечером вам принесут ужин.
– Что?! Мне нужно домой!
– Вам необходимо обследоваться, вас пока нельзя выписать.
Я лежал на подушке и мысленно ругал себя за то, что поехал в турпоход, Шона за то, что полез финишировать, Милу, за то, что скорее всего выдумала свою травму и подставила Шона. Ругал школу за непродуманные соревнования, врачей за то, что не отпускают домой. Я боялся за Ханну и за Шона, не знал, надо ли бояться за себя.
Что я буду делать в больнице ночью? Притворяться, что сплю?
Через час ко мне пустили дядю Джона, он выглядел встревоженно, но постарался поддержать меня.