– Правда?
Легонько боднув меня в плечо, Лера куда серьёзней заглянула в глаза.
– Дай мне время смириться с тем, что впервые стала жертвой…
– Не хочу хвастаться, но жертвы тут мы с медведем.
Лера тихо засмеялась, но потом улыбнулась и быстро отстранившись, с огоньком в глазах растворилась в снежной кутерьме обледеневшего мирка, так и не дав мне шанса её удержать.
И только тогда… в последний раз встретившись с ней взглядом я, наконец, осознал, то, что она не хотела раскрывать.
Понял, что дело не в звёздах и не в замирающем ядре…
Нет.
Всё это время именно в этих глазах и цвело в этом мире его самое жаркое…
Настоящее лето.
Снег стискивал грудь.
Ледяная масса сошедшей лавины поглощала боль пронизывающей стужей, но дыхание упиралось в желанный лоб, не в силах вырваться из хватки белоснежной тюрьмы.
– Надеюсь… ты не будешь… против.
Лера не ответила даже тогда, когда я прижал её к себе и укутал нас обоих в своей куртке.
В груди похолодело, а синие губы уже даже не дрожали.
Пальцы же предательски сковала дрожь. Обледеневшие пучки стенали от попыток щёлкнуть, но ничего не выходило.
Ни сразу…
Ни сотню раз спустя.
– Только… не… так…
Веки медленно слипались, погребая сознание под толщами сошедшего снега, но сердце знало, что делать.
Как в прямом смысле, так и нет.
Из последних сил прижав девчонку к груди, я поцеловал её в лоб и попрощался.
– Спа… су… хотя бы… так…
Не смотря на смерзавшиеся веки, я дал сердцу отмашку и щёлкнул в последний раз.
В груди нестерпимо жгло.
Выбитая дурь вернулась в голову с привкусом гари, а мимолётный, до безумия реалистичный мираж, словно вырванный из прошлого которое я не проживал, развеялся как дым.
– И это всё?
Пренебрежительно сплюнув, гаркнул мой парнишка из нового мирка, умело переминаясь с ноги на ногу.
– Не думал, что в ЦРУ меня настолько недооценивают.
Ещё не сплюнув кровь, горлянка разразилась смехом. Всё же, не каждый раз удаётся увидеть, как в одном из множества миров таки сбывается мечта любого мальчишки стать шпионом.
– Я просто пришёл на экскурсию, парнишь… за что бугурт?
Потоки маны обжигали кожу. Глаза наливались жаром от сизой кутерьмы, но с каждым ударом по моей груди она багровела всё сильней.
– Экскурсия? С радостью составлю кампанию… колючая проволока хороша в эту пору.
От едкости сарказма, я не сдержался и в глазах запекло уже наяву. По лицу же чекиста промелькнула лишь смутная тень, но в тесном коридоре с мерцающей лампой я расслышал только хруст его сжавшихся кожаных перчаток.