Поэтому моей первой целью было пересадить Джексона с дивана. Мама и сын должны были есть вместе один раз в день. Причем за столом с выключенным телевизором, без каких-либо других посторонних факторов, которые могли бы отвлечь их от процесса принятия пищи и нарушить социальные преимущества совместных трапез.
Отвлекающие факторы во время еды, такие как телевизор, часто выступают в качестве механизма преодоления. Когда дети, которым трудно есть, смотрят любимую передачу, они уделяют меньше внимания дискомфорту, который испытывают. А когда прием пищи кажется им комфортным, они склонны есть больше. Джексону не нужно было увеличивать количество своей пищи, ему нужно было познакомиться с новыми продуктами и типичным пищевым поведением. Он нуждался в том, чтобы видеть, как кто-то ест с помощью посуды, ощущать новые запахи блюд, слышать звуки, которые издают продукты во время их употребления, и воспринимать их разнообразие цвета и формы. Это должно было подготовить Джексона к восприятию новых продуктов. В то же время прием пищи Джулией должен был послужить примером, моделью того, к чему Джексон будет стремиться. После этого, когда он будет готов, у него появится возможность освоиться с новыми продуктами и однажды даже попробовать их.
Регулирование того, как и где Джексон будет принимать пищу, было задачей Джулии. Она была настолько мотивирована и инициативна во время нашей совместной работы, что эта основополагающая часть работы прошла без проблем. Джулия без колебаний скорректировала свой график ужинов и даже начала завтракать, чтобы у Джексона была дополнительная возможность каждый день знакомиться с новыми продуктами.
Джексон воспринял их новый режим питания на удивление хорошо. Джулия рассказала мне, что сначала Джексон «был не очень рад» выключить телевизор, но в действительности ему понравилось есть вместе с ней за столом. Особенно ему понравилось следить за тем, чтобы она убирала свой телефон, чтобы они могли наслаждаться едой не отвлекаясь. То, что Джексон привык к новому распорядку, принесло свои плоды. Совместные трапезы стали их новой нормой, и время приема пищи превратилось в дополнительную возможность включить упражнения, которым Джексон должен был обучаться вместе со мной.
Через неделю после того, как Джексон и Джулия стали завтракать и ужинать за одним столом, мы начали терапию по коррекции питания – программу, которую я называю «Исследователи еды», и тогда я впервые встретилась с Джексоном лично. Была середина лета. Его кожа была загорелой, а светлые волосы выгорели на солнце. Поначалу ему было комфортно, он вел себя спокойно, можно даже сказать, что был настроен немного скептически. Нет ничего плохого в том, что ребенок испытывает сложности с питанием. Предпочтение определенной пищи не делает человека плохим или другим. Эту информацию нужно было донести до Джексона. Он преуспевал во всех остальных сферах своей жизни. Его ограниченный рацион не делал его неполноценным. Это не являлось чем-то таким, что беспокоило Джексона или заставляло его чувствовать стыд. И я не хотела, чтобы повышенное внимание к тому, что он ест, изменило это.