– Хорошее настроение? – поинтересовалась Марианна.
От цепкого взгляда помощницы командира не ускользнули ни нервозность Фёдора, ни его внутренний монолог, по ходу которого на его лице раскаяние сменилось довольной улыбкой. Заметила она и симпатию Фёдора по отношению к себе, что было, конечно, приятно. Но потакать чужим или своим чувствам, находясь на службе, она не собиралась. Поэтому тон её вопроса был деловым и строгим.
– Хорошее, – Фёдор не знал, как взять охватившее его волнение под контроль. – Зря я в этом признался, да?
– Отчего же? На человека, находящегося в хорошем настроении, приятно смотреть. Сегодня половина команды ходит угрюмой. А ты светишься от счастья. Есть какой-то повод? Я даже проверила, вдруг у тебя день рождения? Но до него ещё далеко. Неужели дело в твоём задании? Досталось что-то лёгкое?
Фёдор на секунду замешкался: «Правдиво ответить или эффектней соврать?». Сотня остроумных фраз пронеслась у него в голове в один миг, но он вовремя остановился. Если Марианна имела обстоятельную беседу с Николь, а судя по всему, так и было, то женщина в курсе, что Фёдор своё задание ещё не изучал, и лишняя бравада не принесёт ему пользы.
– Задание я только что получил. А радостно мне потому, что нет причин для грусти. Но это я, наверно, тоже зря сморозил, и Вы сейчас всё быстро исправите?
– Почему я должна это исправить?
– Но Вы же меня сюда зачем-то вызвали. Я признаю: был не прав. Задумался в столовой и перепутал тарелки на раздаче. Хотя обычно я не рассеянный. Обещаю впредь быть внимательнее.
Марианна внутренне усмехнулась: сидящий перед ней парень не был ни простаком, ни дураком:
«С виду, вроде бы, честный человек. Учтивый и обаятельный. Никому не подражает. Ни перед кем не заискивает. Но авторитетов на корабле не признаёт. Один раз выдал порцию правды, а затем приправил её ложью, и понимай, как хочешь!».
– Молочный суп очень полезен, Федя.
– Я тоже так считаю! Особенно в условиях космоса, когда мы лишены многих свежих продуктов с Таиры. Искусственное же молоко особым образом насыщенно микроэлементами и… Что Вы так странно на меня смотрите?
Фёдор попытался придать весомости своим объяснениям, но почувствовав, что с Марианной этот номер не проходит, вздохнул:
– С детства терпеть не могу этот противный суп. И искусственное молоко тоже, – он вновь вздохнул и поднял взгляд на женщину: – Молчите? Придумываете, что написать в рапорте и как наказать меня за мои «вкусовые капризы»?