– Да, я должен. Но видит Бог, я не желаю добиться этого такой ценой. Не хочу расставаться с тобой! Твоя рука сейчас для меня дороже всех знаний и титулов. Неужели ты этого не понимаешь?
– Но ведь ты же вернёшься, Жан? Вернёшься ко мне?
– О, да! Я вернусь, Анелия! Обязательно вернусь к тебе …
– Я буду ждать тебя, Жан!
Они еще долго стояли под сенью деревьев, дрожа от переполнявшей их нежности друг к другу. На прощание она подарила ему поцелуй, первый в их жизни. На рассвете, бросив в Нуайоне всё, но бережно сохранив в своем сердце любовь к Анелии, Жан отправился в Париж. В те времена было принято начинать университетское обучение в возрасте 12 лет. В этом плане Жан Ковень опоздал, и довольно ощутимо, впервые переступив порог университетского колежа>2, когда ему уже исполнилось четырнадцать. Следуя установленным порядкам, свое обучение он начал с факультета искусств. Здесь отрешившись от нужд повседневности и оставаясь бесчувственным к человеческим соблазнам, Жан с жадностью голодного волка набросился на нечто, более желанное для него. Этим нечто оказались знания. Погрузившись в их стихию, Жан с отнюдь не показным прилежанием принялся штудировать древние языки, изучать античную литературу и осваивать логику. Дни напролет он проводил в аудиториях, слушая лекции профессоров и участвуя в диспутах. Вечером спешил в библиотеку, дабы изучить, а то и заучить наизусть заданные абзацы старинных трактатов. Остаток дня он проводил в своей маленькой комнатке студенческого общежития при свете свечи и с книгой в руках. Ведомый профессорами, почуявшими в невзрачном юноше из провинции немалые таланты, Жан добился немалых успехов в освоении наук. Он не только наполнил свой ум всей массой доступных знаний, но и упорядочил их в своей голове со всей присущей ему аккуратностью и дисциплиной. Жан стал первым студентом своего колежа. Профессора были от него в восторге, сокурсники уважали и даже побаивались.
Парижа Жан не покидал. Общаться с близкими, оставшимися в Нуайоне, он мог только посредством писем. От отца письма приходили регулярно один раз в месяц, написанные на хорошей бумаге и скрепленные печатью секретариата епископа. В неизменно сдержанном тоне отец кратко описывал некоторые события, произошедшие в Нуайоне, и обязательно давал наставления Жану относительно учебы и манер поведения. На каждое его письмо Жан обязательно отвечал. Авторитет и слово отца были для Жана непререкаемы. Изредка приходили письма и от мадам де Моммор и, конечно же, письма от Анелии. Сначала часто, чуть не каждую неделю, потом все реже и реже. Каждый раз, вскрывая конверт, надписанный её рукой, Жан с трепетом читал и перечитывал адресованные ему строки. В них проявлялись чувственность и нежность, девическая легкомысленность и интерес к жизни. В своих ответах ей Жан так же, насколько мог, поверял ей свои мысли и чувства.