–Но… молодой человек, я принимаю ваш вопрос за наивный, так как вижу, что вы случайно стали свидетелями нашей дискуссии… Вы сейчас спросили о том, на что есть только один ответ. Если бы вы спросили о стоимости пирамиды Хеопса или о цене на Мону Лизу, я вам ответил бы то же самое. Все это бесценно. Это нельзя оценить в деньгах. Это…это же …
Мне почему-то захотелось найти какое-нибудь оправдание своему незнанию и я задал следующий, еще более глупый вопрос, чем предыдущий:
–Извините, пожалуйста, за нелепый вопрос. Но, если бы здесь была не страница, а целая книга, то, что это могло бы означать?
Старик посмотрел на меня как на провинившегося ученика и милостиво ответил:
–Дорогой мой, если бы у нас был полный текст, это стало бы самой крупной сенсацией в жизни человечества. Это была бы самая древняя книга! Да что там книга! Мы открыли бы множество тайн о своем происхождении, мы заглянули бы в такие далекие времена, о которых и мечтать не могли. Возможно, мы узнали бы такое о себе, что полностью изменит наше мировоззрение. Но боюсь, что это невозможно. Это было бы слишком большим счастьем для нас. Книги, к сожалению, столько не живут.
–Но, как же объяснить сохранность этой страницы?
–В этом, действительно, кроется загадка. Мало того, мы до сих пор не определили материал, на котором нанесен текст. Но, еще раз подчеркну то, что очень мало знатоков существует в этой области и еще меньше тех, кто возьмется за расшифровку этого текста.
Глава 2
Я был морально убит. Вполне вероятно, что еще сегодня в моих руках находилось самое ценное наследие предков – вещь, которая могла прославить меня на весь мир. Свенсен, возможно, ни с того, ни с сего стал обладателем самой древней книги в истории человечества!
Дальше слушать ученые беседы я не мог. Отойдя в сторону, я присел на подоконник и задумался. Что если сейчас же рассказать всем присутствующим о книге? А что это мне даст? Ничего. На меня еще раз посмотрят как на идиота и все. Я уже имел неосторожность проявить неосведомленность в истории Азии и теперь что бы я не сказал мне не поверят. А вот Стен может и выслушать. Тем временем компания, слушавшая старика, стало понемногу разбредаться по сторонам. На месте оставался только Стен. Я еще раз подошел к нему и услышал обрывок фразы из его беседы со стариком.