Игорёк в одних шортах лежал на кровати. Бледный, с закрытыми глазами, обескровленными губами, которые так усердно и тщетно сжимал, пытаясь сдержать рвущиеся наружу стоны. Периодически его худое тело сотрясали судороги.
Защитный контур слабо мерцал светло голубым светом, отсекая парня и его магию от окружающего мира. Не для его безопасности, а для окружающих, чтобы, вырвавшись, магия не причинила вред всем, кто сейчас находится в доме.
Дима быстро подошёл к контуру и осторожно коснулся ладонью одной из его полупрозрачных стенок, считывая информацию.
Итак, Консервация началась относительно недавно и пока всё проходит в штатном режиме, Игорь держится молодцом и сопротивляется магии в пределах разумного.
– Чёрт, – простонал парнишка и дёрнулся от нового приступа боли.
Молодец. Дима в своё время в выражениях совсем не стеснялся. Такие многоэтажные перлы выдавал, что у отца чуть уши в трубочку не сворачивались.
– Всё идёт хорошо, – произнёс вслух Феникс, зная, что Таня стоит у него за спиной и ждёт хоть какой-нибудь информации.
– Мы можем ему чем-нибудь помочь?
Соколов задумался на мгновение.
– Я думаю артефактов здесь вполне достаточно. Принеси лучше побольше растений, я имею в виду в горшках.
– У Игоря их здесь и так много, – вмешалась Лиза, стоявшая за спиной сестры, в нервном ожидании скрестив руки на груди.
– Направление его магии растения, они помогут ему прийти в себя, когда все закончится.
Смотреть на блондинку не хотелось. Одного взгляда было достаточно, чтобы слегка стушеваться и тут же отвернуться. Мужчина переключил внимание на Таню, но та не сводила глаз с Игорька и взгляды, которыми обменялись её сестра и бывший шеф, не замечала. Значит, до сих пор не знает. Лиза, словно поняв, о чём он думает, сухо улыбнулась и отрицательно покачала головой, в знак того, что «нет, не знает».
Хотя, чего это он. Конечно, Колючка ничего не знает. В противном случае давно бы прибила его на месте. И была бы права.
Несмотря на то, что Лиза уже полгода как инициированная ведьма, Таня продолжала относиться к ней, как к ребёнку. И поэтому Разиной-старшей совершенно необязательно знать, что Лиза давно уже отдала предпочтение взрослым играм, в которые однажды, весьма страстно, сыграли эти двое.
За всю его насыщенную жизнь и почти двадцатилетний опыт сексуальных отношений, это был единственный раз, когда Соколов действительно искренне сожалел о случившемся. За малейшую возможность вернуться и переиграть ситуацию, он сейчас, наверное, отдал бы многое. Не потому что, секс с Лизой был отвратительным, ничего подобного, просто это было недопустимой и досадной ошибкой, необратимым сбоем в этике его взаимоотношений с женщиной ведьмой.