Девушка лишь кивнула, разглядывая его таким жалостливым взглядом, что Соколова затошнило от ещё большего отвращения к себе. Дожил, его уже ведьма жалеет.
Эта мысль заставила его успокоиться и остыть.
– Ты ненормальный. Вместо того, чтобы просто попытаться влюбиться в кого-то другого, ты решил тупо умереть, медленно сжигая себя изнутри.
Весь гнев давно исчез из его синих глаз, осталась лишь невероятная усталость и щемящая душу грусть.
– Думаешь, я не пробовал, Николь? Пробовал. Даже искренне хотел почувствовать что-то подобное к тебе. Но Таня была права… впрочем, как всегда. Невозможно заставить своё сердце полюбить и выбрать самому объект своих желаний. Чувства не поддаются осмыслению и контролю. Жаль, что я понял это слишком поздно, – Соколов взъерошил волосы рукой и обаятельно улыбнулся. Так ослепительно и обезоруживающе, как умел только он. – Прости, что на тебя накричал. Я искренне желаю тебя счастья, ты его достойна. Найди в Париже то, чего по-настоящему достойна. Ты отличная девушка, Николь, и серый цвет сущности тебе очень к лицу, кто бы что не говорил… А за меня не переживай. Я большой мальчик и со всем справлюсь.
Николь тяжело вздохнула, но спорить не стала. Даже не сказала больше ничего.
Вот и отлично.
Девушка быстро чмокнула его в щёку и быстро удалилась, бросив напоследок – «Я тебе позвоню».
А мужчина почувствовал себя героем какой-то мыльной оперы. Того и гляди за кадром появится душещипательная музыка.
– Мне бы еще сценарий, – пробормотал он и отправился в душ.
Когда через полчаса за ним явился Владимир, то застал весьма интересную картину – его шеф в дорогом тёмно-сером костюме ползал по белоснежному ковру, что-то искал и тихо матерился.
– Дмитрий Александрович, – охранник застыл в дверях.
– Ты уже здесь? – Дима сел на ковёр и тяжело вздохнул. – А я запонку потерял… с сапфирами… А ну да, ты не в курсе.
А вот ОНА знала. И частенько его ругала за то, что Соколов разбрасывал любимые запонки где попало. Каждый раз уверяла, что не будет их искать. А ведь всё равно искала, приносила и опять ругала. И ругала не просто так, не зло, а так как умела делать только ОНА. С лёгкой толикой юмора, с капелькой снисходительности и бездной обаяния.
Давно это было, в другой жизни… той, в которой ещё был какой-то смысл.
Димка тряхнул головой и резко встал.