, эту демоническую машину времени, которая не имела ничего общего с машиной, ему стало жутко оттого, что некое братство в бессознательном мире могло перемещать пусть даже ничтожно малые количества ментальной энергии из одного времени в другое.
– Cartes говорил, ты историк. Это правда?
– Да, сир, – сухо подтвердил Евгений, наблюдая за тем, как Ньютон проверяет на хроноскопе четыре стрелки, установленные на час, день, год, тысячелетие…
– Ну и дела, значит, мы с тобой почти коллеги! – взбодрил его Ньютон, почувствовав, что Евгений вот-вот попросится выйти вон из корпускулы. – Должно быть, тебе, как историку, известны мои работы по библеистике.
– В университете прочел «Замечания на книгу пророка Даниила», – признался Женич. – Еще видел составленный вами чертеж Храма на Сионской горе.
– Ах да, Первый Храм! – подхватил Ньютон. – Можешь себе представить, какой мудростью обладало бы человечество, познай оно истинный замысел сего Строения!
– Полагаю, тогда бы перед людьми открылись все тайны мироздания, – решил ему подыграть Евгений.
– Тайны божественного Творения и Ковчега Завета! Целокупность древнего знания, идущего от самого Адама! – восторгался Ньютон. – Как раз на этом меня и подловил Люцифер, знаешь, он ведь обещал раскрыть мне самую главную тайну!