В итоге выяснилась: синицы не такие уж дуры, паклю почему-то есть не стали. И не утащили ее для гнезд, которые из благодарности должны были свить совсем рядом и радовать людей своим обществом.
Без разбойниц было грустно: Алекс с Анной успели привыкнуть к их веселым звонким голоскам и трепету крыльев, когда синички, словно колибри, зависали перед окном, чтобы не было никаких сомнений – они здесь, и пора, наконец, их кормить! Стоило замешкаться – и с кондиционеров летели клочки утеплителя, который эти хулиганки раскидывали во все стороны.
Алекс пошел на кухню за салом.
– Грудинку будешь?
За двадцать пять лет Алекс наизусть выучил тончайшие оттенки интонаций супруги. Сейчас ему давали понять: мясо резать лень, может, обойдется булочками с кофе?
– Когда это Кошонок хотел чего-нибудь утром, кроме икры да коньяка?
– Хорошо бы. Останавливает только, что нет икры. И коньяка тоже.
– Как это – нет? – искреннее удивился Алекс. – А куда они делись?
– Рустам вчера приходил, помнишь?
– Но ведь он принес!!!
– Правильно, принес. Все выпили и съели. И его, и наше.
Подбодрив «Кошонка» таким образом, Анна продолжила свои упражнения в поварском искусстве. Булочки получились сегодня пышными, да и творог не подвел, оказался крупнозернистым и свежим. А в холодильнике обнаружилась коробочка с финиками, принесенная Рустамом. Таких они еще не видели: крупные, откалиброванные, уложенные ровными рядами, и даже пластмассовая вилочка прилагалась. На упаковке не было перевода на русский язык. Потом уже Рустам написал – друг привез из Ирана.
Подкрепившись, они оба прошествовали в кабинет. Анна сразу плюхнулась с ноутбуком на диван, Алекс выглянул в окно:
– Это ты снег раскидала?
– Нет.
– Там натоптано и сало съедено.
Анна подняла голову:
– Ты думаешь, это я сало съела? И натоптала?
– А ведь Рустам запал на тебя.
– С чего ты взял?
– И у тебя голос изменился, когда я сказал про него… Я бы многое отдал, чтоб только он тебя не бросил.
– Тебе не кажется, звучит, по меньшей мере, странно: «Чтоб только он тебя не бросил»?
Действительно, парадоксально было слышать такое от мужа. К тому же Анну порой безгранично удивляла уверенность Алекса в том, что все вокруг должны искренне восхищаться ею, хвалить ее, чтобы сделать ему приятное – так, как обычно хвалят детей гости, когда им показывают фотографии любимого чада. Вот ребенок сходил на горшок, вот он сделал первый шаг, вот он стоит под елочкой, читает стишок…