– Ракушки, – чертыхаюсь я сквозь зубы и ускоряю шаг. Сворачиваю на Третью и направляюсь к улице Ориона, но, добравшись до Лебединой улицы, резко сворачиваю направо, прежде чем успею передумать.
– Куда мы направляемся? – спрашивает Подаксис настороженно.
– Сам знаешь куда.
– Мэйзи, ты не обязана этого делать.
– Но все равно сделаю.
Подпитывая собственную решимость, я почти бегу трусцой по Лебединой улице, также известной как улица Спасения, ибо именно здесь расположены все многочисленные церкви Люменаса. Сначала, узнав, сколько религиозных учреждений существует в городе, известном своими грехами, я удивилась, но позже решила, что в этом есть смысл. Там, где процветает разврат, растет и отчаянное стремление к искуплению. Я прохожу мимо разнообразных церквей. Некоторые, такие как церковь Рассвета и церковь Святого Михаила, отличаются скромными кирпичными фасадами и величественными башенками, в то время как другие, как церковь Волнообразного Удовольствия, своими мраморными колоннами и яркими светящимися лампочками больше похожи на одно из зданий на улице Галлей. Мне с трудом верится, что даже половина здешних церквей служат домом для законной религии, но я верю на слово нацарапанной над яркоосвещенным шатром Церкви Волнообразного удовольствия вывеске, что гласит: «Рай находится в ваших штанах».
Дальше, за церковью Текстиля, расположен еще один знак, на этот раз прислоненный к тротуару. На нем изображен черно-белый портрет поразительно красивого мужчины, а рядом написано: «Кто хочет замуж за шляпника? Приз: сердце Рэндольфа Харца, который всю жизнь будет обеспечивать вас красивыми шляпами». А ниже – жирными желтыми буквами: «Завтра последний этап конкурса невест. Кого же он выберет?»
Не будь я так сосредоточена на поиске церкви Святого Лазаро, обязательно посмеялась бы над прочитанным. Я прохожу мимо вывески, бросив на нее только беглый взгляд. Меня нечасто можно увидеть на улице Спасения. Здесь слишком много осуждающих взглядов, чтобы я могла спокойно воровать, слишком много проповедников стоят на пороге каждой церкви, слишком много фанатиков раздают листовки и зазывают весело провести время за молитвами и песнопениями. Честно говоря, сейчас мне тоже не следует здесь быть. И с каждым шагом тревожное ворчание Подаксиса все больше напоминает мне об этом.