Паттерсон снова привел меня в гостиную и попросил описать, что я увидел, когда вошел в комнату. Я не понимал, какой в этом смысл, но тем не менее
попытался припомнить все как можно подробнее:
– Он сидел в том кресле, перед столом. На полу я увидел пистолет. Рука Винсента висела прямо над ним.
– Думаете, это было самоубийство?
– Да, пожалуй. Не дождавшись его комментариев, я спросил: – А что думаете вы?
– Он не оставил записки, – произнес Паттерсон.
– Самоубийцы не всегда оставляют записки, – заметил Том.
– Да. Но как правило оставляют. А когда записки нет, мне это не нравится.
Паттерсон пожал плечами. – Впрочем, это не самое важное.
– А телефонный звонок? – сказал я. – Он сойдет в качестве предсмертной записки?
Паттерсон кивнул.
– Что-нибудь еще заметили?
Я подошел к столу и взглянул на клавиатуру. Справа, где лежала голова Винсента, на клавиатуре темнело кровавое пятно.
– Только то, что он сидел за этим компьютером. Я коснулся клавиши Enter, и
экран дисплея тут же заполнился словами. Я быстро отдернул руку, потом
вгляделся в текст.
НАЗВАНИЕ ПРОГРАММЫ: ПРОЩАЙ ЭТОТ МИР.
СОДЕРЖАНИЕ: ЗАВЕЩАНИЕ, РАЗНОЕ.
АВТОР: ЭЛ ВИНСЕНТ
ДЛЯ ЗАПУСКА ПРОГРАММЫ НАЖМИТЕ ДАЛЕЕ
В конце предложения имелась нужная кнопка.
Все собрались вокруг машины. Том, разбирающийся в компьютерах, пояснил, что на самом деле компьютер работал все это время, но находился в спящем режиме и вышел из него только после того, как я нажал на клавишу Enter.
– Клавиатуру проверяли на отпечатки пальцев? – спросил Паттерсон.
Получив утвердительный ответ, он, не колеблясь подвел курсор мыши к нужной кнопке и нажал «ДАЛЕЕ».
Текст исчез и из динамиков послышались звуки похоронного марша. По правде говоря, звучало это несколько жутковато. Пока играла музыка, на мониторе появилось изображение этой комнаты с компьютерным столом посередине. Откуда-то сбоку вышла фигура человечка, очень напоминающая Эла Винсента, хозяина этого странного дома. Она, не торопясь двинулась к центру комнаты, уселась за стол и начала что-то печатать на клавиатуре компьютера. Человечек печатал, а над ним появлялись слова.
Я СИЖУ ЗДЕСЬ, В ЦЕНТРЕ МИРОЗДАНИЯ,
В ЦЕНТРЕ ВСЕМИРНОЙ ПАУТИНЫ, Я СИЖУ ЗДЕСЬ И ДНЕМ, И НОЧЬЮ.
Я ВЕЗДЕСУЩ И Я ВСЕЗНАЮЩ, Я ХОЗЯИН ВСЕГО,
Я ХОЗЯИН РЕАЛЬНОГО И ВИРТУАЛЬНОГО,
НО ЭТОГО МАЛО, МЕНЯ ДОЛЖНО БЫТЬ БОЛЬШЕ.