Даша, чистое прелестное создание, занимала все его мысли, он видел её душу, видел, как она страдает. Он лежал на кровати битый час и не мог уснуть, его спокойная жизнь одинокого человека куда-то делась. И он понимал, что их встреча не случайна, он ей нужен для чего-то. Только для чего, ещё не понимал. Костя смотрел в потолок и думал, как быть, что делать дальше. Он повернулся на бок и закрыл глаза, медленно начал засыпать и опять смутно видел всё тот же сон, что одинаково начинался и одинаково заканчивался.
Глава пятая
Он проснулся глубоко ночью от короткого жуткого дикого смеха на улице. Костя взглянул на часы—было три часа ночи. Даже спу-стя столько лет он всё равно просыпался по нескольку раз в месяц ровно в три часа ночи. Костя посмотрел в окно. Клён за окном едва шевелил листвой, ветра почти не было. В комнате стояла духота. Он приподнялся и, включив свет, подошёл к окну. Потянул за ручку и от-крыл окно. Медленный ветерок ворвался в дом. Костя положил руки на подоконник, взглянул на улицу. Там было пусто, если не считать одного человека, который куда-то шёл.
Человек резко остановился и посмотрел на Костю. Костя смотрел на него и думал: «Почему он остановился и что собирается делать?» Но человек просто стоял и смотрел в окно, где был Костя. Костя не видел его лица, оно скрывалось в темноте, и вдруг опять услышал этот жуткий смех, отдалённо напоминающий человеческий. Костя повернулся, сделал три шага в сторону кровати, его резко затошнило, а в глазах помутнело. Костя остановился, нащупывая что-нибудь, за что можно было схватиться, чтобы не упасть.
И тут он получил резкий удар в солнечное сплетение. Отпрянув назад, он почувствовал тупой удар всем телом обо что-то твёрдое, но в то же время мягкое—будто упал с высоты нескольких метров на спину в воду. Костя сел на пол, его сильно тошнило, а голова бо-лела, будто сжимали виски. Он положил руку на затылок, сомкнув веки от боли, и так просидел несколько минут. Боль стала слабее, но не уходила. Костя открыл глаза, пытаясь хоть что-то разглядеть, но в глазах всё ещё было мутно. Он напряг зрение, и спустя какое-то время начали всплывать некоторые очертания его квартиры. Но всё было другое, точнее всё было другого цвета.
Костя всё так же сидел, боясь, если встанет, упасть от перепада давления. Он посмотрел на стену и убедился, что всё вокруг стало серым и везде мелькали едва заметные тонкие белые линии. Костя видел подобное, когда смотрел старую запись на видеоплёнке. Он поглядел в сторону окна—оттуда светило не солнце, но что-то очень яркое, ярче солнца, хотя за окном было темно, должно было быть. Его всё ещё тошнило, болела голова. Костя потрогал живот—внутри будто сжимало судорогой, медленно пульсировало. Он осторожно встал, не делая резких движений, посмотрел на часы на стене и заметил, что секундная стрелка движется гораздо медленнее обычного, если не сказать, что почти не движется вовсе. Он повернулся, осматривая квартиру, и только сейчас заметил, что видит воздух, который находится повсюду и вокруг него в состоянии пульсирующих белых и одновременно прозрачных вен. Их были сотни вокруг, они двигались хаотично, однако в их движении прослеживался некий гармоничный порядок. Костя протянул руку, пытаясь нащупать эти бело-прозрачные линии, но ничего не почувствовал.