***
Вокруг был почти тот же пейзаж. «Что-то в нем изменилось, он стал более естественным, что ли», – размышлял Рутра. Контуры водоема и деревья были немного другие… и время года тоже вроде не соответствовало. Жара ощущалась сильнее, и трава, которая до этого была более обильной, теперь, скудно разросшаяся по окраинам, стала обожженной. Рутра осмотрел по привычке окрестности. Тишина. Он по сценарию подошел к дереву возле оазиса и… был удивлен: под деревом был расстелен ковер. Небольшой такой, потертый. Рутра какое-то время искал, осматривая местность, того, кто бы мог его постелить. Не найдя никого, как и в прошлые разы, позвал незримых наблюдателей, не услышав ответа, лег под деревом, теперь уже на ковер, и стал ждать. Размышлял он о бытие и времени, о мирах, что обязательно должны быть в необъятных просторах вселенной, причем не одной. Думал о том, с чего все началось, о первопричине, послужившей искрой для Большого взрыва сознания, – о бесконечности, – о том, что никогда не появится и никогда не исчезнет. Это трудно поддавалось человеческому пониманию, ибо наш разум привык оперировать размерными единицами, – какую бы мы бесконечность не представили, мы все равно определяем нечто грандиозно великое, но никак не можем охватить понятие вечности. Никогда… подумать только, – нечто, что никогда не начиналось и никогда не закончится.
Неожиданно послышались глухие шаги. Рутра встал, огляделся. По степи в его направлении шел такой же бедуин, что был в прошлой постановке. Он подошел и без приветствия беспардонно сел на ковер, начал разговор, словно Рутра был его закадычный знакомый.
– Я знаю все, что ты скажешь, наперед. Ну или почти все.
Увидев довольно удивленное выражение лица Рутры, сотворенное его же утверждением, продолжил, не дав возразить:
– Твои сомнения справедливы. У всех были бы такие сомнения. Поверь, ты выбран неспроста. Вот сам подумай. Если бы тут появился человек, который незнаком был бы с вашим изобретением – методом перемещения сознания сквозь пространство, то явно вся миссия сорвалась бы. Человек или был бы в постоянном неверии, сомнении, или испытывал бы страх, ожидая подвоха. Или вовсе посчитал бы нас или себя сумасшедшим, как минимум психом.
– Вы о чем? И кто вы вообще?
– Все, что ты видишь, реально.
– Я вижу – все реально. Что в этом такого?