– Смотри, Захид, – показал шах Наджмеддин вокруг, – твои слова сбываются. Злые пески пожирают наш город Варахшу. Забыл я твои советы. Никто не следил за тем, чтобы берегли деревья.
Взглянул Захид и застонал от горя. Красная тьма окутала пеленой город, горы песка подступили вплотную к стенам. Вот-вот песчаные потоки хлынут через ворота по улицам. Даже листва немногих уцелевших деревьев и та стала красной.
И тогда сказал Захид:
– Шах, ты отнял у меня любимую, ты бросил меня в темницу, ты отнял у меня юность, и теперь ты требуешь моих советов.
Стал его умолять шах:
– Я тебя сделаю снова визирем, ты будешь правителем города, я дам тебе богатства.
– Увы, на что мне все это! Смотри, я стал стар и сед.
Умолял, упрашивал шах Наджмеддин Захида дать совет, как избавить город от гибели, но тот был непреклонен.
Случилось так, что дочь шаха и Джамили Гульчехра пришла в тот час на башню. Дивная красота ее поразила Захида, воспылал он к ней безумной страстью и сказал:
– Хорошо, я исполню твою просьбу, шах, если ты отдашь мне Гульчехру. Дочь похожа на мать, как одна росинка на другую. Гульчехра станет мне хорошей женой, она будет петь мне песни и услаждать мою одинокую старость. Ты знаешь, я никого и никогда не любил, кроме Джамили, и вот любовь снова пришла ко мне.
– Нет, – в ярости воскликнул шах, – разве я могу отдать лучшую жемчужину своей сокровищницы, лучшую розу моего цветника, любимую дочь тебе!
Но не прогнал шах за дерзость Захида, а назначил его снова своим визирем. Каждый день он просил, умолял его дать совет, как спасти город от песков, но непреклонен был Захид, сердце его ожесточилось. Забыл он обо всем и думал только день и ночь о прекрасной Гульчехре.
А сын Захида – Шакир жил все эти годы во дворце и стал взрослым прекрасным юношей. Уже давно тайно вздыхал он по Гульчахре. Он никогда не видел девушек таких красивых, как Гульчехра, а Гульчехра не видела юношей таких прекрасных, как Шакир.
Раз встретил он ее в саду. Бросился к ее ногам и открыл ей свое сердце. Вздрогнула девушка, на длинных ресницах ее повисли хрустальные капли слез и скатились по алым лепесткам щек.
– О Шакир, – заговорила Гульчехра нежным, точно колокольчик, голосом, – я давно поняла, что ты меня любишь, но разве ты не знаешь про условие твоего отца – визиря Захида. Увы, хоть шах, отец мой, и не понуждает меня, придется мне выйти замуж за визиря, чтобы спасти город от гибели.