Ходец сидел на корточках у подземного озера.
– Да, его больше нет, – пробурчал он с набитым гнилым мясом белки ртом. – Парень, что дружит с волками, уже знает. Самого Первого Дерева больше нет, Звезда-Молния развеяла его в пыль.
Он подобрал камешек, повертел в руке и бросил в воду.
Вода расходилась кругами, Ренн наблюдала за ними, пока они не стали облизывать ее башмаки. Ходец не изменился, это был все тот же старый, вонючий, безумный старик, с которым она встречалась в прошлом. Полуголый, но равнодушный к холоду, с болтающимися под носом длинными желто-зелеными соплями.
Почему они должны прислушиваться к его словам? Это же бред.
Но глубоко в душе Ренн понимала, что это правда.
Первого Дерева больше нет? Как такое может быть? Первое Дерево освещало путь в Темные Времена и охраняло Лес от напастей.
Дарк тряс головой, не в силах поверить ушам, а Торак ходил туда-сюда, вращая в пальцах кусочек зеленого янтаря. Волк с Темной Шерстью рыскали по холмам в поисках хоть какой-то еды, сверху доносились приглушенные звуки Праздника Искр.
Фин-Кединн сидел на камне.
– Как ты можешь быть в этом уверен, старина? – тихо спросил он.
Ходец сверкнул глазами из-под спутанных волос:
– Племена называют это место пещерами Вороньей Воды, но его старое название – Корни Первого Дерева. О да, теперь все ушло, больше ничто не удерживает демонов под землей.
Ходец достал из превратившихся в лохмотья штанов сосульку и положил ее на землю.
– Белый – для снега, – пробормотал он, – и для костей, где живут и умирают души…
– Но Первое Дерево не может умереть! – выкрикнула Ренн. – Посмотри на это!
И она поднесла к носу старика ладонь с еловой веточкой.
– Ну и что? – Ходец взял веточку и забросил ее в озеро. – Если Первое Дерево не вернется, все, что осталось от Леса, умрет, а потом умрет и все, что еще живо.
– И тебе все равно, – прорычал Торак.
Старик фыркнул. Страшная трагедия обрушилась на него много лет назад, и с тех пор ничто не могло его ранить.
Фин-Кединн собрался что-то сказать, но тут из своей пещеры выскочил Камешек и с разбегу бросился на старика. Все поразились, когда молодой волк, поскуливая и виляя хвостом, принялся вылизывать лицо старика.