Но одним днем за чашкой зеленого чая я отрезала всю нашу связь, которая вибрировала в космос и вечно давала мне сигналы о его самочувствии, мыслях и всем том, что происходит в его жизни. Я видела все, чувствовала все, а слышала совершенно другое. Можно было смириться с чего угодно, но только с недоверием было трудно мериться. Я отпустила все. И вот сейчас фантом из прошлого передо мной. За что? Я думала, что мои слезы польются градом от страха и одновременного счастья, что он тут, рядом со мной, как будто я все это время только и мечтала его встретить, как будто связь нерушима. И не важно, что он вечно в этой параллели, но он рядом. У меня раздвоение личности и моих внутренних желаний, где борется две стороны. Харизматичный, волнующий, сексуальный, обольстительный и такой мой, родной человечек, моя вторая половинка. Неизменна его улыбка и запах. Хотела его ударить скалкой и одновременно зажать в объятиях, но все же во внутренней борьбе победило второе. Почему он всегда появляется тогда, когда всплывет в моем сознании или все происходит наоборот?
Он был совсем рядом, провел наш стол взглядом, стремительно посмотрел мне прямо в глаза и улыбнулся своей коронной улыбкой наперекосяк, словно сейчас отпустит глупую шутку, над которой обязательно должны все посмеяться. Я буквально готова была провалиться под стол и на 30 этажей ниже, позеленела, покраснела внутри (а может и снаружи), но попыталась сохранить достоинство в своих глазах и лице. Глаза – зеркало души, меня они всегда подводили своей откровенностью.
Либо он слишком умный, чтобы нарушать наш покой за столиком и говорить мне что—то, либо он просто меня не узнал, что было, наверное, хорошо бы. Однако, Ги заметил странный взгляд молодого человека на меня и даже спросил негромко:
– Жюли, вы знакомы? Этот мужчина так на тебя посмотрел….
– Кааак? – я чуть ли не навзрыд вырвала этот вопрос, сама того не желая.
– Словно между вами что-то большее, чем просто полметра от стола, где он прошел.
– Ги, между нами всего лишь полтора метра, а теперь и того больше.
Я выдавила из себя улыбку, сдержала потоп на лице и от резкой тошноты и внутренней боли галантно улетела в уборную.
– Чтоооо? Каааак? Так, спокойно, спокойно. Тебе показалось. Такого не бывает. – я посмотрела на себя в зеркало и начала звучные диалоги сама с собой. Еле смогла сдержать реки туши и еле дышала, прерывая хлип и шок. С собой не было даже телефона, чтобы срочно набрать своей сестре и спросить, что-то сказать и просто услышать голос, который сейчас мне поможет остыть. В эту минуту я оказалась совершенно одна в этом городе, состоянии и в этой уборной комнате с чертовой классической музыкой. Здесь сейчас должен играть Бетховен свою сонату или Рамштайн.