– Ты знаешь, чего он хочет. Позволь ему увидеть тетку, и он …
– Ему пять лет! – перебил его отец, стукнув ладонью по столу. – Я решаю, что для него хорошо, а что нет. Она отказалась от него…
– Ты ее вынудил.
– Неважно. Все, разговор окончен!
– Почему ты так противишься этому? – усталость начала перерастать в раздражение.
– Почему? Я не хочу, чтобы мой внук имел что-либо общее с той жизнью.
– «Той жизнью» жили его родители.
– Наркоманы и бездельники!
– Эрик не был наркоманом!
– Какого черта ты постоянно вспоминаешь это? Было правильным отправить его на лечение!
– Нет, не было, и ты это знаешь сам. Тебе просто было насрать, ты просто согласился с дедом, ты просто обманывал себя, меня, а теперь обманываешь своего внука, – Фред каждый раз зарекался спорить об этом с отцом, но и на этот раз не мог сдержаться.
– Он все равно не верит, – отец устало опустился в кресло рядом. – Он ребенок, но как взрослый, какой-то ненормальный. Эта докторица уже разбилась налаживать с ним контакт. Он не поддается на ее психологические уловки. Ничего на него не действует! – Дэвид опять вскочил.
– Только начал говорить после больницы, доводил меня вопросами «Где Сем, когда я увижу Сэм, когда мы поедем к Сэм, когда позвонит Сэм». Потом истерики. А теперь он просто молчит, а рот открывает… Боже, он сказал Агнессе, что она тупая корова, годная только для дойки. Это нормально? Ты считаешь это нормально? Она естественно подумала, что это я… Ты чего смеешься? Это по-твоему смешно?
– Смышленый пацан. Достойный противник, – Фредерик чуть не пролил виски на ковер.
– Дети не такие, понимаешь? Они все быстро забывают, их легко подкупить. Чего он так рвется к ней? Ты же ее видел. Она не могла дать ему ни нормального образования… да какого образования, даже питания. Слушай… Перестань, не смешно!
Успокоившись, Фредерик посерьезнел:
– Отец, ты не прав: она звонит мне каждую неделю, она способна о нем позаботиться, – он нашел в себе силы встать. – Когда тебе надоест война с внуком, просто дай мне знать. А сейчас я пойду спать.
– А ужин?
– Я устал и, кажется, напился. Поем потом, завтра.
– Как хочешь. Поеду к Агнесс, попытаюсь задобрить ее, – сказал Дэвид, пропуская вперед сына и выходя сам.
После ухода мужчин тишину кабинета нарушало только тихое сопенье и редкие всхлипы, доносившиеся из-за дивана.