Старшина привратников Мбасу посмотрел на заносчивого бойца с явным неодобрением, но быстро, что бы тот не заметил, отвел взгляд. Знал, что приглашенному самим царем Кумбу Мбангой, гостю позволено многое, даже драться, а вернее бить всех, кого ему только вздумается. Скоро ему предстоял наиважнейший для Кумбу поединок, перед которым следовало хорошенько попрактиковаться, а среди гвардейцев-сотрапезников Мбанги очень быстро закончились желающие, даже впятером, выходить против Шимпи.
– Животные бродят снаружи! – осклабился чернолюд, заступив чужаку дорогу.
Тот остановился и исподлобья посмотрел на задиру с не сулившим тому ничего хорошего выражением лица.
– Эй, недопеченый! Твоя необрезанная матушка, что слишком рано тебя вынула, что бы освободить место для очередного мбонго? Возможно, для ослиного мбонго? – продолжил изгаляться Шимпи.
– Я не держу ответа перед мартышкой, рожденной из грязной задницы! – ответил арьян, ощупывая чернолюда цепким взглядом. Тот был выше на целую голову, без капли жира, тонкий в талии и плечистый, с бугрившимися при движении узлами жил на гибком теле.
– Я проучу тебя за эти дерзкие слова! Зубы не нужны тому, кто не умеет держать за ними язык.
– Вызов?
– Я оказываю тебе честь, предлагая переведаться на кулаках, вместо того, что бы растоптать тебя, как червя, свернуть тебе шею, как петуху, задушить, как крысу, размозжить голову камнем, как жабе. Я выдавлю ногтями твои глаза! Пальцами разорву рот! Кулаком вобью нос в череп! Ногой раздроблю челюсть! Твоими вырванными волосами я подотрусь после того как заставлю выплюнуть зубы и испражнюсь тебе в рот! Я откушу тебе ухо! – все больше распаляясь, сыпал мусорные слова, как это принято у призовых поединщиков, Шимпи, работая на публику. – Мой мбонго, войдет в тебя, как ассегай в податливое тело слона, пока ты будешь молить о поща…
– Твоя болтовня утомит и сплетниц на ямсовом поле, пускающих ветры от скуки! Ты будешь драться или визжать, как свинья, которую мясник за задние ноги тащит из загона? – хладнокровно прервал его светлолюд, ни на йоту не утративший самообладания.
Он скинул пожитки, отстегнул с пояса оружие, и принялся разминаться, энергично вращая частями тела и хрустя суставами.
Вокруг стали скапливаться любопытствующие зеваки, за последние дни привыкшие к схваткам с участием Шимпи. Нынешний противник выглядел крепким, а потому они рассчитывали на более продолжительное, чем обычно, зрелище. По толпе тем временем поползли шепотки: