Найти свой остров - страница 8

Шрифт
Интервал


– Да, тут вы правы.

Алексей Петрович незаметно рассматривает посетительницу. Высокая, полноватая, с небрежно причесанной копной густых светлых волос – и видно, что они от природы такие светлые, потому что кое-где, если присмотреться, видна седина. Одета в простые синие джинсы и голубой свитер, обтягивающий ее фигуру, на шее – неожиданно элегантный золотой кулон с жемчугом, в ушах – серьги, тоже с жемчугом. Длинные пальцы с ухоженными ногтями – коротко остриженными, но с длинной, безупречно овальной формы ногтевой пластиной. Бледное лицо: маленький носик, пухлые губы и удивленно распахнутые синие глаза в коротких ресницах. И звонкий девичий голос – годы, прожитые этой женщиной, не слишком отразились на ней, потому что голос ее явно был таким и двадцать лет назад, а гладкое, без морщин, лицо, свежая с мороза кожа и какая-то милая непосредственность – ничего нарочитого, жеманного, но искренность и детская готовность удивляться – это располагало к себе мгновенно, от чего он давно отвык. И ее монолог, сбивчивый, явно не подготовленный заранее – вот шла мимо, дай, думаю, зайду! – располагал к ней, сбивал с привычного официального настроя, и ему захотелось вдруг все бросить – и на волю, в пампасы!

– Так, говорите, охота посмотреть на наше производство? – Алексей Петрович подмигнул Нике. – Ну, что ж. Надевайте свою шубейку, и пошли.

– Ой, правда?

– Конечно, правда. – Алексей Петрович и сам не знал, откуда у него вдруг появился этот кураж. – Айда в цех, стекольная королева, посмотрите, как рождаются вазы.

Он с веселым удивлением наблюдал, как Ника едва не вприпрыжку ринулась в приемную за своим полушубком. А сам, накинув парку поверх пиджака, вышел следом.

– Агата Михайловна, мы с нашей гостьей пойдем в цех.

– Но у вас через пятнадцать минут…

– Ничего, отмените, дело терпит. Идемте, Ника.

Они идут по заснеженным дорожкам, и Нике до того любопытно, что же там, в цеху, и как это все работает, пыхтит, крутится.

– Осторожно, скользко! – Алексей Петрович на лету ловит Нику, которая едва не упала и от этого выругалась. Ему отчего-то смешно слышать из ее уст короткое емкое слово, которым русский человек всякий раз комментирует какой-то неожиданный казус.

– Извините… привычка дурацкая… ругаюсь, как пьяный сапожник…

– А кто бы удержался? Расчистили, конечно, но…