– Эй, Полено!
Я обернулся. Костромина. С двумя великами под мышками – помощь мне оказать решила. Странно.
– Привет, – сказал я и к.б. обрадовался.
Я, когда вижу Костромину, всегда как бы радуюсь. И как бы улыбаюсь.
– Привет, – повторил я.
– Держи, Поленов, тут недалеко нашла. – Кострома нагрузила на меня велосипеды.
– Спасибо…
Не ожидал, если честно. Кострома редко поднимается раньше семи, соблюдает режим, а тут что-то случилось. Явно случилось. И велики эти. Что-то ей от меня нужно.
Так и оказалось.
– Поленов, сначала пообещай, что выполнишь мою просьбу, – потребовала Костромина. – Немедленно.
Есть у нее такая привычка. Возникает вот так, вдруг, ни с того ни с сего, утром, или ночью даже, скребет пальцем в окно и просит, чтобы я пообещал. Пообещай, пообещай, пообещай.
Я обещаю. Летом из поликлиники приходил энтропатолог, проводил диспансеризацию. Толщину глазной пленки, частоту дыхания, ну, все, что полагается, одним словом. Силу воли тоже, между прочим. Сила воли у Костроминой в три с половиной раза крепче, чем у меня, так что мне Костроме очень сложно противостоять. Я обещаю.
– Обещаешь? – прищурилась Костромина.
Я к.б. обреченно кивнул.
– Я знала, что ты мне поможешь.
Костромина подмигнула. Ресницы на правом глазу отвалились. Они у нее всегда отваливаются, клей никак не может подобрать, к.б. злится от этого. А я вообще без ресниц хожу, и ничего, никто пальцем не показывает.
– Да, – ответил я. – Я тоже знал. Всегда.
– Вот и хорошо, – сказала Костромина. – А чего это ты здесь? Луже, что ли, опять помогаешь?
Я промолчал.
– Зря. – Костромина приклеивала ресницу. – Зря с ним возишься.
– Почему? – спросил я.
– Он же аут-положительный. Бесперспективный. То есть совсем.
Я промолчал. Лужицкий, конечно, в силе воли не чемпион, но все же не аут.
– У него же на лбу написано, что через пару лет окуклится, – сказала Костромина. – Не, если ты хочешь с ним в ноль вывалиться, дело твое…
Костромина уставилась на меня. И я на нее.
– Ладно. – Она махнула рукой. – Каждый умирает в одиночку. Давай, Полено, велосипедь. Пока. Вечером встретимся.
– Встретимся, – кивнул я. – И это… я тебе помогу. Как обещал.
Силы воли нет. У меня.
– Нет, вечером по другому поводу, – поправила Костромина. – Вечером у меня собака, а поможешь ты мне вообще. Завтра. Или послезавтра. Ясно? Когда понадобится.