На дворе стоял прекрасный май. В той степени, в какой может быть прекрасен этот месяц в Карелии. Короткими белыми ночами проливались обильные дожди, однако, к полудню ветер разгонял низкую облачность и устанавливалась солнечная погода.
С утра я совершал пробежку по периметру базы, затем плавал в озере. В послеобеденное время шел заниматься в спортзал; там ко мне присоединялся Сергей, исполнявший роль спарринг-партнера. О каратэ он имел понятие самое поверхностное и сам же быстро понял, что противостоять мне на равных может. Собственно, ему для этого хватило первой же трехминутной схватки, когда он, быстро пропустив с дюжину ударов во все части тела, сел на скамью и подвел итог: «Ну, нафиг, уродоваться, я вообще хулиган по жизни, а вы там в своем эф-эс-бешном спецназе наблавтыкались мослами разбрасываться, а по мне так проще сразу пристрелить, чем драться!» После этого занятия наши обычно протекали в форме так называемых «упражнений по договоренности», в ходе которых накатывались связки ударов без угрозы травмирования. За моими одиночными занятиями – балансировками, на силу, на резкость – Сергей следил хотя и с интересом, но безучастно, не пытаясь повторить увиденное.
Обычно после занятий в спортзале я отправлялся пострелять. Признаюсь, я очень удивился, когда Сергей выдал мне любимый БСК – бесшумный снайперский комплекс. Собственно, БСК состоит из снайперской винтовки, называемой ВСС, и специального малошумного патрона, разработанного под нее. Сережа вручил мне и то, и другое, пали, дескать, вволю. Я не мог поверить, что частная компания – пусть даже и очень богатая – могла получить в свое распоряжение новейшее оружие спецназа. Факт, однако, оставался фактом: «порученец» выдавал мне винтовку, дневной и ночной прицелы и патроны для стрельбы – по три обоймы ежедневно. Я оборудовал себе в лесу огневую позицию, превратив в тир старую, уже изрядно заросшую просеку и с удовольствием постреливал по деревьям и самодельным мишеням.
В душе моей, конечно, зрело ощущение того, что я оказался причастен к чему-то не вполне законному. Все-таки читал я в свое время и закон «Об оружии», и закон «О частной розыскной и охранной деятельности» и потому прекрасно понимал, что БСК никак не может являться служебным оружием, но… обещанные деньги, что называется, застили белый свет. Впрочем, было ещё одно соображение, повлиявшее на мою лояльность. Я почувствовал себя причастным к важному делу; подобного чувства я не испытывал уже давно, года два или около того, с самого момента увольнения из Конторы. Прежде не задумывался над тем, как мне важна такая сопричастность, а теперь вот неожиданно для себя это понял.