Оделся в миг во франк отцовский,
Рычал, мол, гости на войне
Как судна с дырами на дне,
Лишь топят время понапрасну
А коль всплывут – так то не ясно
Гонец хромая встрепенулся,
Вести беседу не дерзнулся,
Но начал выдавать отчёт
Как лейтенант, ведущий счёт:
«Сперва, не гневайтесь мой князь.
Явился к вам сквозь суток вязь
При мне письмо. Его откройте!
Всей просьбы таинства раскройте».
– Ох, не мели, дерзай по факту!
– Ну что же, прибыв к вам по тракту
В подмогу напрошусь и к порту,
– Неужто тяготеешь к борту?
– Увы, разведать путь разбоев
И разыскать следы побоев
– Ах, вы к селу в лесной глуши;
Рискни, попробуй, но спеши,
Как князь держать солдат не вправе,
Да не при княжьей мы управе.
Но знай: давно им надавали,
Мечом и пушкой в лес загнали,
Со всех сторон их обложили,
Чтоб тихо, мирно не тужили!
Пущай с голодной чахнут муки
Ну, иль стреляются от скуки…
А в мой дозор пути им нет
Сколь днём клеймит их солнца свет,
А в мрак ночной лесов обитель
Страшна живым; её властитель
На всю земную рать рычит!
Во всю собачью пасть кричит!
– Неужто волк -сержант спросил.
«Тварь лютая с нечистых сил!
Клык крепкий, мех острее стали,
Слюнявой гадиной прозвали,
Один шестнадцать обезглавил,
Ко входу в чащу их оставил.
Вчера же будто осмелел,
И на патруль мой налетел.
Смотрите на спину, где рана
Предупреждение без изъяна.
От швов всё тело аж скулит,
Да вновь продрог радикулит».
– Так значит, прав был вечный друг,
Что над деревней вражьей круг
Разверзся из-за древесины,
С дубов, с берёз, с елей, с осины
Потешный выдался вредитель.
Нельзя хранить его обитель!