Однажды Раккир подкараулил меня на площади у Дома Опыта. Но там было слишком людно и много небесных стражников.
– Паршивый малец, – крикнул Раккир. – Я буду ходить за тобой до тех пор, пока не вернёшь моё оружие.
– Ты потерял своё оружие в поединке, – отозвался я.
– Ты подло усыпил нас!
– Вы напали на одного меня толпой.
– Да ну тебя, – махнул рукой Раккир. – Что с тобой говорить? Я всё равно поймаю тебя и вырву язык.
На другой день я объявил учителю Гиану Атти, что выбираю Путь воина.
– Ты хотел сказать «целителя в отряде»? – поправил Гиан Атти.
– Нет. Я стану именно воином. С боевым озарением. Или с веткой боевых озарений. Я ещё не решил какие именно.
– Но у тебя наследованное озарение целителя, – удивился тот. – Если ты добавишь к нему боевые озарения, твоя ветка будет кривой.
– Таков Путь, – сказал я.
И учитель уважительно закивал головой. Эта глупая фраза производила впечатление на дивианцев, которые считали её изречением древнего мудреца.
В тот же день я, наученный Хаки Энгатти, официально попросил Маджу Патунга принять меня в отряд.
Могучая девушка уточнила:
– Ты хочешь занять место целителя в моём отряде?
– Нет. Я буду воином. Не целителем.
– Но ты же из рода Саран. У тебя наследованное озарение целите…
– Таков Путь, светлая госпожа.
– Раз так, то конечно… Ты волен вырастить свою ветку озарений. Узоры каких боевых озарений ты уже усвоил?
– Пока никакие, но я хочу изучить их все, и усвоить самые подходящие для твоего отряда.
– Это сильное решение, – удивилась Маджа Патунга. – Ведь мой отряд не достиг даже малой величины. Зачем связывать свой Путь с тем, чего ещё не существует?
– Я уверен, что отряд, носящий имя славного рода, вырастет не только до малого, но и до целого воинства.
– Я благодарна за веру и готовность связать жизнь с моим родом, но это… это слишком большая жертва с твоей стороны. Ведь род Саран довольно влиятельный. Неужели они согласны с потерей озарённого?
– Это не жертва, светлая госпожа, а моё решение. Таков Путь.
Повторение бессмысленной фразы добило Маджу Патунга. Она приняла меня в отряд и выдала небольшую железную табличку, которую я мог носить на груди, на поясе или скреплять ею концы плаща на шее. Называлась она «Знак воинской принадлежности». На ней обычно высекалось название отряда, место воина в отряде и его достижения. Но пока что у всех нас были только иероглифы: