Я была бабушкина девочка. Родители у меня были из интеллигентных, врачи. В те времена врачей все время отправляли куда-то спасать вселенную и строить наш новый мир. Бывало, что и в Африке приходилось строить. Моих поближе распределили, в Нижегородскую область. Они там мир спасали. Недалеко. А меня на бабушку скинули. Поэтому нет ничего удивительного в том, что первые годы своей жизни я была, судя по фотографиям, девочкой очень упитанной. У меня были жидкие тугие косицы, платьица и колготки с оттянутыми коленками. Такая классическая бабушкина внучка с прямым аккуратным пробором и гребеночкой на башке. Все, как надо. Жила я так, с прямым пробором, до шести лет и все у меня было в порядке. А потом произошло событие, которое буквально потрясло весь уклад моей жизни до основания. У меня родилась сестра.
Любой ребенок хоть раз в жизни утвердительно отвечает на вопрос родителей, хочет ли он кого-то, кроме собаки. Например, сестру. Опрометчиво отвечает. Совершенно не думая о последствиях. Когда в нашей семье обсуждался этот вопрос, меня заверили, что я смогу играть с сестрой. Я согласилась. Ну, потому что в то лето я была, как обычно, у бабушки, подружка моя, с которой мы там тусовались, почему-то не приехала, я была одна, играть было не с кем, и я надеялась, что мне прямо из роддома доставят товарища по играм. Но приехал вовсе даже не товарищ, а какой-то пробник.
Когда новый младенец поселился в доме, произошла парадоксальная вещь. Шесть лет подряд меня любили, всячески холили и лелеяли, а тут я внезапно очень резко выросла и мне сказали: «А теперь всё, давай помогай». Я посмотрела внимательно вокруг, и новая диспозиция мне не понравилась. Я спросила: «А нельзя вот этого новенького ребенка обратно в роддом сдать? Я как-то не думала вообще, что тут такой замес и раздел имущества начнется. Меня эта сестра не устраивает!» Мало того, что она была младшей, еще и родилась недоношенной, и ей отдавалось все, что только было можно. И бабушку тоже отдали ей. Я осталась не у дел. И тогда я принялась болеть. Как я сейчас понимаю – просто для того, чтобы хоть как-то перетянуть это одеяло на себя. Я болела все время, болела всем, чем только можно. В первые школьные годы вообще не вылезала из болячек. У меня была вечная температура, мне вечно кололи какие-то уколы. Тогда, конечно, не было такого раздолья с разнообразными вирусами, которые есть сейчас. Выбирать не приходилось. Ассортимент был скудный. ОРВИ или пневмония. И я наперебой болела то одним, то другим.