Наконец первый претендент на роль Папы шутов высунулся из окна. Он был совершенно лысый, со скрюченным носом, а на его лице явственно виднелись глубокие морщины. Но его гримаса, хоть и была уродливой, не произвела впечатления на зрителей.
– Следующий! – крикнул чулочник.
Все кругом загалдели и стали ждать продолжения.
Мероприятие длилось довольно долго. Жеан не умолкая комментировал внешность кандидатов:
– Не то… Ну вы посмотрите на него! У него же просто нос картошкой! Какой же он Папа шутов!
Чулочник с ним соглашался, и выборы продолжались. В них поучаствовал даже Клопен Труйльфу, скорчив унылую гримасу, но удача не улыбнулась ему и на этот раз.
– Он просто нищий урод, видали уже! – крикнул школяр. – И совсем не страшный.
Веселье продолжалось.
– Поглядите, эта гримаса точь-в-точь как морда быка! – кричал народ, тыча пальцами в очередного претендента.
И действительно, в отверстии часовни красовалось лицо, очень похожее на бычью морду. Жеан снова затараторил, но его уже никто не слушал. Вокруг часовни стоял оглушительный гул.
Каких только лиц тут не было: и худые, и круглые, и с кривыми носами, мужчины и женщины всех возрастов – каждому хотелось состроить самую отвратительную гримасу и стать Папой шутов.
– Глядите, а у этого голова даже в отверстие не пролезает! – заметил кто-то.
В отверстие высунулось лицо другого участника.
– А этот похож на чёрта… – добавил другой зритель.
Наконец в отверстии показалось страшное лицо. Молодой мужчина с рыжими волосами, большой бородавкой над левым глазом и вздёрнутым носом довольно внушительных размеров вызвал у толпы приступ безудержного веселья.
– Глядите, какой урод! – визжали мальчишки ещё младше Жеана, кидая в претендента огрызки и мелкие камушки.
– Посмотрите, люди добрые, на эту рожу! – потешался уже кто-то из взрослых. – Можно подумать, что сам дьявол нынче вечером заглянул в Париж!
– И не говори! – соглашался другой голос. – Клянусь моей лавкой, даже черти, что являются с перепою, и то краше!
После этого продолжать выборы не было смысла. Под всеобщее ликование из часовни вывели этого «красавчика», у которого, как оказалось, был ещё и огромный горб. Толпа громкими воплями одобрила этот выбор.
– Да здравствует Папа шутов! – закричал Жак-чулочник.
– Папа шутов! Папа шутов! – подхватили остальные.