Со всех сторон от Лестера и Агаса расположились бойцы из племени Восточных Ветров, внимательно следящие за окружающим пространством. Поодаль виднелось огненное цветение факелов. Оттуда накатывали волны звуков. Там ликовал и неистовствовал пир: выпивка лилась рекой, разговоры и песни становились всё громче, танцы увлекали пламенным безумством… Кумчаки веселились, не жалея себя. Когда ещё будет такая радость душе? Одному небу известно.
– Хочется, конечно, но таков приказ, – ответил Агас. Он лежал в двух шагах от Лестера, подложив под голову попону. – Нарушить приказ – тяжкий проступок, караемый смертью. А угощения им подадут в последующие дни – чтобы не было так обидно. Поведай лучше, где ты научился так сражаться? Я прежде никогда такого не видел.
– А что именно не видел? Тот же Торбор разделал своих соперников не хуже меня, да и Сахам тоже…
– Торбор весьма силён, и Сахам опытен, но в твоей манере ведения боя чувствуется какое-то мистическое мастерство. Твои движения необычны и поразительно быстры. Ты непредсказуем. Где ты так набил руку? Откуда ты?
Лестер приподнялся и с интересом посмотрел на Агаса. Светлые волосы мальчика беспорядочно топорщились, его серые глаза в ночи казались темнее обычного.
– А ты умён и наблюдателен не по годам. Вот уж не ожидал. Я из древнего народа воинов по имени дарсы. Это мастерство у нас в крови, и тренируемся мы немало.
– Дарсы? Никогда не слышал. А где твоя родина?
– В Гулайских горах – далеко. А скажи, обязательно убивать своего противника в поединке? Нельзя оставить его в живых?
– Для него это будет позором: смерть для кумчака лучше.
– А если это чужеземец?
– Ну, говорят, были такие случаи – по просьбе победителя и с согласия побеждённого. Но – если разрешит большинство ханов. Тогда на том, кто останется цел, будет висеть долг жизни: он обязан будет служить победителю, пока не отплатит ему жизнью за жизнь, или победитель не сочтёт, что долг оплачен.
– Благодарю.
– А ты сумеешь одолеть Торбора? – спросил Агас. – Мне будет жаль, если ты погибнешь.
Лестер кинул удивлённый взгляд на мальчика:
– Неужели ты ко мне привязался?
– Не знаю, но мне будет жаль, если ты погибнешь.
– Ладно, давай спать.
Лестер сплёл пальцы на затылке и уставился в звёздное небо. Звёзды здесь не те, что в горах Гулая. Там они, опустившись низко, слышат шёпот любующегося ими человека. Свет их лижет обнажённый клинок из непобедимой стали, секрет изготовления которой ни один из дарсов не раскроет посторонним – как его ни пытай.