– Займи мое место, – обратился к нему ризничий. – Аппий хочет с тобой поговорить. А звонить пойду я.
Бенедикт подставил плечо, и аббат практически упал на него. «Совсем плохо дело», – подумал он про себя. Сколько ещё протянет его любимый дядя, знает только один Господь.
– Давай присядем, племянник, – аббат показал рукой на стоящую в двух метрах от них скамью.
Они, обнявшись, потихоньку дошагали и присели на нее. Перед скамьёй рос огромный куст с цветущими розами. Запах от цветов шёл такой сильный, что у Бенедикта слегка закружилась голова.
– За кустом нас никто из братии не увидит. Давно мы не говорили по душам. Прости меня, Бенедикт, все дела и заботы, – эти слова дались аббату с большим трудом.
В груди у него что-то засвистело и заклокотало.
– Дядя, давай не будем об этом сейчас. Ты поправишься и мы поговорим, – с испугом начал уговаривать его племянник.
– Погоди, не перебивай, – заговорил снова аббат. – Выслушай меня очень внимательно.
Бенедикт, видя его настрой, молча кивнул головой.
– Помнишь, как ты меня спрашивал, что за секретной дверью в скрипторий? И я тебе ответил, что всему своё время. Так вот, племянник, оно пришло. Сними с моей шеи ключ.
Он наклонил голову, и Бенедикт легко вытащил верёвку, на которой висел ключ. Обычный дверной ключ, какие в монастырской кузнице куёт брат Николас.
– Что за ней, дядя? – тихо спросил Бенедикт.
– Не торопи меня. Я начну с самого начала.
Аппий покачнулся, и племянник ещё крепче обнял его.
– Помнишь ту осень, когда вы пришли с отцом ко мне?
– Конечно, дядя! Мне было пять лет, но все, что тогда происходило, я помню так, словно это было вчера.
Аббат согласно кивнул, такое и вправду не забыть – сотни горящих и дымящихся трупов вдоль дороги, люди, как тени, бредущие, словно живые мертвецы. Это воспоминание заставило обоих вздрогнуть.
– А ты помнишь, племянник, кто вас привёл ко мне?
– Да, женщина. Но не простая, а воин. По дороге в твой монастырь на нас несколько раз нападали, пытаясь ограбить, но эта женщина-воин каждый раз вставала на нашу защиту. У неё был необычный меч, и она орудовала им, словно опытный рыцарь. Когда папа спросил, почему она идет с нами и охраняет от грабителей, то получил ответ, что ее призвание защищать невинных. А ещё она сказала мне, что через много лет я стану хранителем. Когда я спросил, что буду хранить, она улыбнулась и сказала один в один, как ты мне говорил, дядя, что всему своё время.