В воздухе повисло молчание, в котором, казалось, тягостно застыло недоговоренное «…в отличие от вас». Но, как я уже упоминал, он был очень вежливым.
– Дело не во мне, – прошептал я, – моя планета погибнет. Все, кого я знал. Все, что я видел. Чем дорожил. Любил. Восхищался.
– Мы специально выбрали вас, как человека образованного, разумного, сдержанного и, – это было очень важно при поиске кандидатуры, – одинокого, без семьи и родных. Вам не кого будет оплакивать.
– Да, но все остальные… Все те, кто погибнет. Они тоже люди.
– Люди, которым нравится убивать. Ваш вид должен был быть уничтожен ещё тогда, когда затеял очередную мировую войну. Но на вселенском совете было решено дать вам шанс. Нам казалось, что пережив те ужасы, вы больше никогда не повторите подобного. Но сейчас…вы, кажется, снова пытаетесь это повторить.
Я хотел было возразить, но слова застревали в горле. Да и по большому счету, возразить было нечего.
– Вы шокированы тем, что мы планируем вас уничтожить. И в то же время планомерно уничтожаете друг друга. Где логика?
– Дети. – Прошептал я. – Разве они виноваты? Они не убивают.
– Они вырастут и будут убивать. Такова ваша природа. Понять которую мы не в силах.
– Не все убивают.
– Если бы люди не были ограничены вашими, так называемыми законами, которые работают, к слову, отвратительно, убийств было бы на порядок больше.
Я молчал. Он помолчал тоже.
– Что ж. Мне пора. У вас осталось двадцать дней, чтобы найти хоть одного человека, который никогда, ни при каких обстоятельствах, не согласится убить себе подобного. Желаю удачи.
Я кивнул.
Послышалось негромкое шипение. Искорки на теле переговорщика заметались и засияли ещё ярче. Через несколько секунд он с сухим щелчком растаял в воздухе.
Я вышел на кухню. Посмотрел на бутерброды и остывший кофе. Есть больше не хотелось. Аппетит пропал.
Уже через пятнадцать минут я был на улице. Мои подсознательные надежды на то, что они согласятся продлить эксперимент, рассеялись как дым. Я не был посвящен во все тонкости и детали экспериментов, которые проводили над человечеством представители космических глубин, знал только, что нас проверяли на «человечность» не один десяток лет. Возможно, несколько сотен. И результаты каждый раз были неутешительные.
Эксперимент, «честь» проводить который выпала мне, заключался в следующем. Я выбирал любого человека в возрасте от двадцати пяти до шестидесяти лет, обыгрывал ситуацию, например, так, что якобы я оказывался в долгу перед испытуемым и предлагал отблагодарить его необычным способом: он может выбрать одного человека и тот умрет. Достаточно просто этого пожелать. Для того, чтобы к моим словам относились более менее серьезно, я демонстрировал испытуемому пару–тройку трюков. Например, перемещал в воздухе предметы или угадывал его мысли. Как правило, испытуемые, несмотря на проделанные мной фокусы, не воспринимали мой «подарок» всерьез. Но все же задумывались. А что, если? Если это правда и они действительно могут избавиться от мешающего лично им человека. Размышления занимали один–два дня, после чего кандидатура в смертники была выбрана. И ни один из участников эксперимента не отказался от возможности убить, осознавая, что ему не придется для этого прикладывать малейших физических усилий и он никогда не понесет наказание. Ни один.