– Я прям заранее представляю, как Эдик орать будет! – мечтательно закатил глаза Мирон.
– Какой Эдик? – не понял нас Саня. – А что я вашему полковнику Седых скажу, если он в зоне прилёта будет.
– Эдик – это есть полковник Седых, – успокоил я однокашника. – С ним, если что, Мирон общаться и будет.
– Чудны дела твои, – пробормотал Тепляков, а затем посмотрел мне прямо в глаза. – Я хочу позвонить командиру отряда! Обидишься?
– Нет, с чего бы это? Я прекрасно понимаю, на что тебя толкаю! Так что звони!
– Мне наоборот кажется, – добавил Мирон, – что это сейчас самое разумное. Если командир скажет да, то тебе вообще предъявить нечего. А иначе, я думаю, он не скажет.
Саня вздохнул и потянул из кармана служебный мобильник. Переговоры с руководством и впрямь оказались достаточно короткими. Судя по всему, Теплякову не только подтвердили ранее отданные распоряжения, но ещё и наорали вдогонку, чтоб не отвлекал высоких начальников неуместными уточнениями.
Саня завершил вызов, недоверчиво покрутил головой, а затем почесал затылок.
– Да уж, задачка! Зачем это нужно, ты мне, конечно же, не расскажешь!?!
– Извини, – пожал я плечами. – Сам понимаешь, мы не развлекаться приехали. Так что и секреты тут не совсем мои. Просто подстраховка никогда не бывает лишней. Прапора найдёшь какого-нибудь, чтоб по комплекции под описание подходил?
– Да я вот думаю, – ещё раз почесал затылок Саня. – Дело мутное, зачем прапора под монастырь подводить? Я сам переоденусь. А там разберёмся как и что. Прапор будет нужен только до дверей, чтобы мы вышли спокойно.
– И кто-нибудь, чтобы вывел Андрея на служебную парковку, – добавил Мирон. – Причём быстро, не объясняя каждому встречному, что мы тут делаем.
– Это мелочи, – отмахнулся Тепляков. – На фоне той канители, которую вы затеяли, просто цветочки.
– Как скажешь, – хлопнул я себя ладонями по бёдрам. – Я озвучил тебе, что нам нужно, а дальше, поступай, как решишь! В конце концов, это твой огород, мне здесь правила устанавливать не с руки.
Сейчас, наблюдая за хозяйской походкой своего однокашника, я лишний раз убедился, что всё сделал правильно. Он знал в аэропорту каждый закоулок и скрытые от посторонних глаз течения закулисной деятельности давно уже стали для Сани всего лишь рутинной повседневностью. Даже я, неоднократно бывавший в этом аэропорту по обе стороны от линии госграницы, и то периодически путался, пытаясь сориентироваться через какие служебные лестницы он нас ведёт.