Вечером Серая насилу дотащила гостинца от жёсткой барыни. Та размягчалась только с кошками и собаками, а от детей держалась подальше. Они, бывало, нет-нет, да бросят камушком ей по шляпке, но Серая как оскалит зубы – озорники так и прыснут врассыпную.
Мадам цеплялась за поводок, и Серая осторожно водила её, обходя препятствия.
***
Вася часто вспоминал свою Полюшку. До чего пригожая, славная у него жёнушка. Долго он искал пропавшую, но лес, поди ж ты найди. А ведь не одна была, стайкой с бабами по малину ходили, Вася их охранял всегда. Да в тот проклятущий день заболел, как на грех.
Не ждала бы его дома кроха беспомощная, так и жить бы наплевать без Полюшки. Не мыкался бы он горемычной долей, а искал бы себе поторочину смертную. Только и держала на этом свете Васю слепенькая приёмная дочка, пропала бы без надзора. Семейство Серой приглядывало за девочкой, а Вася им работёнку какую-никакую подыскивал в городе. В деревнях-то туго, перебивались огородами, денег не заработать, а собаки на капусте не проживут.
За силищу и сноровку Васе деньги неплохие давали. Кому подводу из грязи вытащит, колесо к телеге приладит, кому подсобит надел вспахать, мог избу ветхую подправить, никакой работы не гнушался.
Справно они с Куколкой обходились, чего зря на житуху жаловаться. Мотя в няньках оставался и замечал, что ладно в доме и чисто. Уж большенькая стала Куколка, домовитая, хоть и глазки у неё полузакрыты всегда, будто она заморённая и хочет уснуть.
На ощупь с палкой двигалась, об углы не стукалась, без Васи не боялась. Сама, бывало, поест и Мотю накормит. Только раньше частенько волчонком оборачивалась, тогда Моте хлопотно приходилось её сторожить и не выпускать на улицу. Иной раз за ушко шерстяное потреплет косолапенькую в оболочке волчьей, но не сильно. Мотя понимал, что щенок ещё. Она потом извинительно прильнёт к Мотиному огромному тулову своим жалконьким тельцем, да ну ласкаться мордочкой в улыбчивом оскале, а из дёсен по бокам уж верхушки клыков прорезались.
Наречённый отец Куколки старался учить её сноровке зрячих. Не на порыдание же вековое он её взял? Однажды услышал Вася от странников, что есть, мол, за морем братство слепых и глухих, расположилось оно скрытно, обособленно в деревеньке за высоким забором из толстенных брёвен. Дескать, тамошние умельцы дощечки с дырочками для слепых ладили, читать по дырочкам учили. Глухие, мол, видели за слепых, а слепые каждый звук на страх и радость определяли и опасность по запаху чуяли. Подсказывали глухим, где зверя искать, а уж те не промахивались, метко стреляли.