Поэтому окончательно плюнув, на несбыточные метания и мечтания, я призвал на место погибшего рыцаря Скорбящую Деву и мы, в обход растительного монстра, вновь углубились в лес. Молясь лишь об одном, чтобы не все деревья в нем были такими, как это. И всё же, не смотря на бедственное положение в котором мы оказались, красота природы вокруг нас просто завораживала.
Это был самый настоящий храм – буйству дикой природы. Колонны золотистого, солнечного света пробив высоченные кроны деревьев, под разными углами, падали на землю образуя с окружающим их лесным полумраком, волшебную феерию света и тьмы. Трава и листва зеленела разными оттенками малахитового цвета. Созвездия крупных и мелких ягод бессистемно появлялись тут и там, маня своей спелостью.
Нетронутые заросли Целебного Амариллиса, Царского Женьшеня, Фиолетового Мордовия и Золотого Солнцелиста заполнили наши с Воляной рюкзаки своим гербарием в течение одного часа.
Да, и в принципе, мы с эльфийкой, уже более-менее научились определять опасные растения по косвенным признакам. В виде валяющихся под их корнями куч, разнообразных костей и черепов. Правда, срабатывала эта примета не всегда, например с теми же «живоглотами», она не работала, так как они предпочитали поедать свою жертву целиком. Не оставляя, так сказать, на месте преступления, ни каких улик.
А ещё, эти подлые растительные монстры, очень любили кооперироваться с другими хищными растениями. Например, видит какой-нибудь, очень осторожный путник, слева от себя груду раскиданных костей и соответственно начинает брать вправо. А вот там, как раз его и поджидает, хитрое «Древо-живоглот», ам – оно того путника, вместе с сапогами и всё. И как того и не было.
Вот и мы с Воляной, хоть на приметы смотреть смотрели, но и юзать свои карты, для призыва различных существ, я не забывал. И, как показало время, правильно делал, так как после обеда, мы нарвались уже на другого растительного монстра под названием «Зеленая гидра». И название это, подходило данному живому древу, как нельзя лучше.
Только представьте себе, каково было, наше с эльфийкой удивление, когда из высокой, густой кроны, до этого мирно стоящего, обычного дерева. Выметнулся толстенный, гибкий, цветочный стебель, заканчивающийся пузатым, в длину почти что, двухметровым бутоном. Который ещё в движении, мгновенно раскрылся многолепестковой, хищной пастью, с множеством, мелких, игольчатых зубов внутри. И одним, скажем так укусом, без труда откусил, верхнюю половину тела, от идущего впереди нас, моего Оборотня.