Я моргнула. Моргнула еще раз. А он, казалось, потерял необходимость закрывать веки. Нет, это было ненормально. Люди обычно не приковываются так взглядами. Прежде я такого не замечала. По крайней мере, на себе.
У меня пересохло в горле, дрожь пробежала по ногам и слегка подкосила мои коленки. Ветер коснулся моего лица и бросил мне на глаза прядь светлых волос. Я подняла руку, чтобы убрать ее, с мыслями, что, когда сделаю это, он очнется и отвернется от меня. Но он все так же смотрел… Смотрел и не двигался.
Желание броситься бежать в дом боролось внутри меня с желанием остаться. Я не понимала, почему, но мне нравилось то, что он на меня смотрит. И как он смотрит. Это определенно было ненормально, но мне это просто нравилось.
Я никогда не испытывала ничего подобного. Это было новое чувство, которое хотелось изведать и изучить до конца. Я погладила себя по волосам снова. Он все смотрел. Затем рука непроизвольно скользнула к шеи и бережно погладила нежную юную кожу. Он смотрел.
Мое сердце пропустило еще один стук, когда я вдруг поняла, что он очнулся. Знает, что я вижу его, но не отворачивается. Возможно, даже знает, что мне это нравится или ему просто плевать. Никого по-прежнему не было поблизости. Дядя Серёжа еще не пришел, папа был на работе, а мама с сестрой крепко спали дома.
Я не могла контролировать свою руку. Та медленно ползла ниже по линии моей талии, скользя по легкой ткани нежно-розовой начнушки. У меня закружилась голова, когда я подумала, что делаю это специально для него и ему это нравится. На расстоянии я заметила, как Игорь прикусил нижнюю губу и напрягся, будто говоря мне «ну же, давай, давай скорее сделай это». А моя рука тем временем медленно спускалась к краю влажной сорочки на берде и, когда я почти коснулась ее, ко мне пришло безумное осознание того, что я творю. И вскинув обе руки, я тут же бросилась бежать в дом, ни разу не оглянувшись на него по пути.
Я вспоминала этот взгляд каждый раз, когда при папе он нарочно избегал смотреть на меня. Я знала, что на самом деле ему этого хочется. И это заставляло меня испытывать приятное волнение и дрожь в коленках.
Обычно я приходила на строительство, когда мама отправляла меня к ним с обедом. При дяде Сереже Игорь позволял себе на меня смотреть и даже говорить со мной, но не пялился. Все же, я замечала как его зрачки задерживалось на моих ногах, шеи, запястьях и других частях тела. Первое время я не понимала, как мне на это реагировать и пыталась разобраться с тем, что я чувствую. Но с каждым разом, ощущая на себе волну его пристального всепоглощающего взгляда, я начала в полной мере осознавать, настолько мне это приятно, независимо от того, насколько это нормально или правильно.